Стихи Бальмунга

[Бальмунг]

Sinferno

Бальмунг, пафоса много

ну, это что-то вроде оды. А она обязана быть пафосной, хотя мне это слово не нравится. Я бы сказал "возвышенно". Да и сам предмет не позволяет говорить о нём бытовым языком

серость мнится нам красивой
- это утверждение о серости Родины или о плохом зрении?

я подразумевал свое поколение, поколение разрухи 90-х годов, годов моего детства и юности. Тот, кто вырос тогда, умеет любить малые радости. Не то, что сейчас,когда дети с самого раннего возраста избалованы всеми "прелестями" общества потребления

Извиняюсь, если обидел.

ну что ты  Наоборот, порадовал. Мало кто читает стихи, вдумываясь в каждую строку
Шабер

Невозможность найти гармонию с окружающими, заставляет его любить то, что вроде как все любят

Если это о Родине, то да, для меня нет выше любви, чем Россия. Просто иного смысла жизни не представляю себе, малые ценности других людей меня не притягивают. Любовь должна быть большой, и нет любви больше, чем любовь к Родине.

Хорошо что мы его не поддерживаем. Иначе он мог бы думать что на верном пути.

замечательная мысль

[Sinferno]

Бальмунг , рад твоей адекватности.
 

[Бальмунг]

В своё время я находился под впечатлением от фильма В.Машкова "Папа" (кто не смотрел - рекомендую). Решил переложить сюжет на стихи. Что получилось, ниже

Нашим папам посвящается....

Папа
В детстве бегал с друзьями у старой стены,
Провожая под вечер прожитые дни,
Восхищенно смотрел, как идут поезда,
А вдали за рекой громыхала гроза.

Жизнь беспечно неслась своим чередом,
Не хотелось и думать, что будет потом,
Только папы наказы на скрипке играть
Позволяли похожие дни различать.

Музыкант! Кто такой он и для чего?
Скучно ноту за нотой играть в одного!
Все ребята в округе счастливо живут -
Их никто не вгоняет в скрипки хомут.

Что тем хочет сказать мне мой строгий отец?
Сам без устали треплет банкноты. Делец!
Будто жадность его скроет скрипка моя,
Благо - музыка ложь не несёт никогда.

Часто бывало - отец выпивал,
И меня как собаку он розгами он драл,
Но всегда исступленно о том говорил,
Что всем классикам путь голос скрипки открыл.

Да, отец был ужасен, строг и жесток,
Я не думал, что выбьет из сына он прок,
Только с возрастом начал я понимать:
Всё что знаю - от папы - на скрипке играть.

И однажды, средь ночи смотря в пустоту,
Сын решился уехать в столицу - Москву.
Я поклялся, что будет навеки храним
В сердце папа и мой город детства Тульчин.

Долго жил я в Москве средь зеленых аллей,
Среди опер, театров, мостов, галерей,
И казалось, до цели всего один шаг,
Я на скрипке играл ведь почти что как маг.

Зал беснуется, плещет, скандирует мне
В миг, когда мой скользящий смычок на коне,
Под повальным дождём красных и белых роз
Опьяняет мне душу поток женских слёз.

Вот где счастье таится, вся жизнь впереди!
Чудо-скрипка открыла все двери, пути,
И кому я обязан спасибо сказать?
Папе, давшему сыну на скрипке играть!

Счастье счастьем, но только нельзя забывать,
Где родились, живём мы, где нам умирать.
Здесь советская слава гремит по стране,
Здесь вагоны с людьми идут к Колыме.

Здесь не то чтобы сын стоял за отца,
Здесь отец если враг - отвечай за отца!
И какую бы должность ты ни занимал,
Враг-отец под расстрел - сыну только в подвал.

Перспектива, цветы, град оваций, наряд -
За отца друг пошел в подозрительных ряд,
Для него есть пути лишь в театре теней,
Оттого за себя мне в два раза больней.

Ведь отец мой не друг советской стране,
Он всего лишь еврей, спекулянт на цене,
И никто не захочет даже и знать,
Что учил он меня на скрипке играть.

Мысли эти мои блуждают во тьме,
Их нельзя показать никому, и во сне
Вижу с ужасом жизни беспечной конец -
Приезжает ко мне из Тульчина отец.

Просыпаюсь все время в холодном поту,
От кошмаров ночных в постоянном бреду,
Только сон мой был вещим, началом конца -
Наяву замечаю у двери отца.

Был он стар - столько лет с тех времен пронеслось!
Но в глазах его радость была, а не злость,
Он представился всем, о себе рассказал,
И как прежде по-детски сыночка обнял.

Я не чувствовал радость - была только злоба,
Что подставил меня он прямо с порога,
И теперь знают все, кто скрипач есть такой,
Знают все, что он сын спекулянта простой.

Словно померкло солнце в глазах,
Горло сдавило рукой, в сердце страх,
Плохо тогда я с отцом поступил -
Выгнал его, так как был он не мил.

Он не обиделся, только поник,
Будто иссох в нем чистейший родник,
И на прощанье смог произнести
Только два слова: "Милый, прости".

Я этот миг много раз вспоминал,
Страшно жалел, тем себя истязал,
Мир для меня стал как будто тюрьма,
Но за бедой пришло горе - война.

Месяц холодный зимний стоял,
Поезд по рельсам резво бежал,
На крышах, с боков нарисован был крест -
Состав санитарный шел через лес.

В тёмных вагонах слышен был стон,
Сердце сестрички изматывал он.
Сверху в бреду солдатик лежал,
Прямо под ним - изувеченный спал.

Только проснулся - пить попросил,
Кто-то заботливо в кружку налил,
Кружку поднёс, солдат прошептал:
"Папа!" - отец пред солдатом стоял.

Он рассказал, что расстрелянным был,
И обращенье плохое простил,
Будучи мёртвым, сынку он сказал,
Чтобы тот скрипку не забывал.

"Прости меня, папа, за то, что был груб,
Прости, что совсем я отбился от рук,
Прости, что не слушал тебя иногда,
Прости, что не спас от пули врага".

Шептал все слова солдат в пустоту,
Хотел быть на фронте, стоять на посту,
Хотел отомстить за гибель отца,
Но только лишь слёзы катились с лица.

Отцам нашим слава, хвала и медали,
За то, что учили, любили и ждали,
Когда славный сын станет мира достоин,
Когда из него выйдет родины воин.

[Шабер]

Бальмунг, а если бы я написал такое стихотворение чтобы ты ответил?

[Бальмунг]

Шабер

если бы я написал такое стихотворение чтобы ты ответил?

спросил бы: насколько человек должен быть честен перед самим собой, чтобы пренебречь славой и успехом ради уважения к тем, благодаря кому все это было даровано? И если он не может быть честен перед самим собой, как он может быть честен перед внешним моральным авторитетом, будь то Бог, начальник или родной отец?
Ну поблагодарил бы за попытку описать неблагодарного сына - большого человека с маленькой душой и его любящего отца - маленького человека с большой душой

[Бальмунг]

немного про любовь, куда же без неё:)

Вечная любовь

От серых вьюг темнит в глазах,
От вечных мук бежит слеза,
Течёт из сердца раны кровь,
Убито все, но не любовь.

Любовь жива и ждёт момента
Взорваться яркой звёздной лентой,
Окутать весь умерший мир
И жизнь зажечь под звуки лир!


Я подарю тебе стихи

Я подарю тебе стихи,
Как солнце яркие, как розы,
Прозрачные, как счастья слёзы,
Как зонтик от дождя тоски.

Готов отдать всё за мечту
Тебе сказать: ты - вдохновенье,
Богиня сна, и без смятенья
Шептать одно: тебя люблю.

Огонь безудержных желаний
Я облекаю в пустоту.
Поверь, не нужно оправданий,
Лишь дай мне знать, и я уйду.

Но если вдруг ты скажешь: "Стой!
Не уходи, побудь со мной",
Я запылаю счастьем снова,
Ведь быть с тобой - мой рай земной.

[Бродяга_J]

Бальмунг
Красиво складываешь слова, музыкально.  

[Бальмунг]

Бродяга_J
спасибо

А вот небольшая ода в честь самого прекрасного на земле...

К женщине

Ты птица, ищущая счастье,
Чарующая трепетная лань,
Тигрица ты в порыве страсти,
И жаворонок в утреннюю рань.

Ты лучик света в тёмном царстве,
Ты тёплый день среди зимы,
Ты бесподобна и в коварстве,
И в гневе грациозна ты!

Богиня ты, как ландыши прекрасна,
Царица ты и трон тебе под стать,
Как амазонка для врага опасна,
Ты муза для мужчин, прекрасная жена и любящая мать!

[Бальмунг]

Трудовая армия тов. Троцкого

Торопливый щелчёк шестерён
Безвозвратно похитил мой сон,
Через ворох нечитаных смет
Взор заполнил багряный рассвет.

За окном дым белесый трубы
Сообщил, что на месте рабы,
За станком просыпаясь стоят,
За станком засыпают и спят.

А когда объявляют отбой,
Все считают, когда выходной,
И, дождавшись заветного дня,
Разбредутся, начальство кляня.

Час за часом пустеет завод,
Пару дней отдыхает народ,
А затем, встав шеренгами в строй,
Словно скот побредут на убой.

День за днём раздаётся набат,
Призывая рабочих солдат
Работяжить в условиях скотских,
Как велел им товарищ Троцкий.

[Бальмунг]

стих по мотивам фильма П.Лунгина "Остров"

Старик и остров

Старик и остров - две твердыни:
Одна поддерживает дом,
Другая - душ людских твердыня,
Всё то, что движет стариком.

И две судьбы твердынь так схожи,
Как будто б стороны руки,
Что тонко людям в души вхожа,
Как в кольца нежные платки.

Век первой тверди бесконечен,
И в нём она - пристанище тоски,
И слышит она лишь молитвенные речи,
В которых веры божии ростки.

Вся жизнь проходит здесь не понарошку,
Для старца остров - родный дом.
Избрав стези своей дорожку,
Из душ он гонит злых ворон.

Старик безбрежно сожалеет,
Что предназначен для греха -
Убийства друга по затее,
За то страдает в нём душа.

И Богом, будто б в назиданье,
Был послан старцу редкий дар
Для жизни мелкой в оправданье,
Чтоб сердце сжёг тоски пожар.

И каждый день творится чудо:
Старик гласит молитвы стих,
И люди, коим было худо,
Целуют старца божий лик.

Дар этот - счастье, для одних большое,
Для старика же то - простая жизнь,
Его давно другое беспокоит -
Грех тяжкий тянет душу вниз.

Лелеет он мечту - обресть прощенье,
Не мысля о спасении всерьёз,
Но верит в божье избавленье
От тяжкой жизни и от слёз.

Не ждал старик того момента,
Когда корабль выкрикнул гудок,
На берег острова одномоментно
Сошли в тоске две пары ног.

Отец молил, рыдая, старца
Помочь дочурку исцелить,
Старик без слов движеньем пальца
Просил закончить слёзы лить.

Мольбой избавив от всех бесов
Девичью душу, от оков,
Старик узрел удел от пресса
Гнетущих дух и плоть грехов.

Он был сражён, но не подал и виду,
И речь была отрывиста как стук,
Он понял - Бог простил обиду:
Пред ним был им убитый друг.

Да, друг был жив, не ведая обиды,
Давно простил он грешника за то,
Что тот обрёк его на гибель,
Спасая целость тела своего.

Пришло и к старцу избавленье,
Теперь не страшно и почить,
Свободу телу дав от всех мучений,
Больную душу к Богу отпустить.

Ушёл от нас страдальный старец,
Но лишь вопрос остался жить:
Кто же из нас готов на танец,
Когда мир смог в грехе застыть?