Усыновление

[Дита]

я наверно просто очень хочу верить в то что у брошенных детишек судьба может сложиться лучше чем у непутевых родителей.  

[brjukva]

Дита
У родителей,или у тех детей,которым повезло расстаться с этими родителями?

[yammie]

Я только восхищаюсь теми людьми, которые при наличии своих детей, усыновляют еще и чужих. Если бы у меня не было возможности завести своих детей, то я бы не раздумывая, усыновил чужого. А при наличии своих, брать еще чужих не позволяет финансовое положение. А жаль...

аналогично. только у меня причина скорее не в финансовых возможностях, а в неком психологическом барьере

[Alkiona]

Кстати, о бюрократических аспектах усыновления. Мои знакомые собирали бумажки и бумажулечки, проходили кучу комиссий. В нашей стране делается ВСЁ, чтобы огласить тайну усыновления (это с их слов). Не все выдержат эти хождения!

[Дита]

Брюква, шанс конечно у детишек. они же ни вче не виноваты

[kinder]

Усыновление, Вы бы смогли?

да, вопрос сложный. хотелось бы верить что да, а как там на самом деле сложится - неизвестно.

своих детей у меня нет, и мне как-то без разницы - свой ребёнок будет или чужой. если любишь ребёнка только за то, что он твой, значит любишь не его, а себя.

в моей жизни были случаи, когда я привязывался к чужому ребёнку всей душой. вот только в этом случае я наверное смог бы усыновить. но только не грудного) а чтоб уже более-менее был взрослый.

[arta999]

история благополучного усыновления

Антон и Наташа Платоновы: «Дети в детских домах - это неправильно...»
«И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает...»(Мф 18.5)

Наверное, в жизни каждой женщины наступает момент, когда больше всего на свете ей хочется слышать рядом детские голоса. Бывает, события опережают эту тоску по детям - и тогда материнство рождается вместе с первенцем. Но бывает, что события отстают, опаздывают, становятся невозможными по разным причинам...
Сейчас наука и медицина предлагают множество всяких способов - ЭКО, суррогатное материнство и т.п. Многие из них очень спорны в нравственном отношении. Есть ещё путь - молиться, просить у Господа ребёночка, и, конечно - сколько вымоленных, выстраданных, долгожданных детей!
А есть ещё один путь... Вот как сформулировала его одна из женщин, которая пошла им вместе со своим супругом: « Есть родители без детей, а есть - в домах ребёнка, в детских домах, в интернатах - дети без родителей. Дети на любой вкус, с любыми внешностью и характером... Это дети, которых очень редко берут на руки и почти никогда не ласкают...Я поняла, что не могу тратить свою жизнь на всякие современные медицинские эксперименты. Вот - есть уже живые дети, которым нужны родители...»
Антон и Наташа Платоновы женаты чуть более двух лет и имеют уже троих детей. Их первенец Коля усыновлён в пятимесячном возрасте. Сейчас ему почти два года. Он, кстати, очень похож на Наташу.
Очень часто бывает, что после усыновления ребёнка в семье рождается свой, кровный малыш, иногда прямо следом за усыновлением. У Наташи с Антоном, возможно, это ещё впереди. А пока двое других их детей - Кристина 8 лет и Света 5 лет - тоже приёмные.

- В основном, усыновители в России - это люди, у которых нет своих собственных детей, и которые хотят ребёнка для себя. Это такой стандартный путь, которым и мы пошли, - рассказывает Наташа, - Мы совсем не планировали за год с небольшим взять к себе троих детей, мы собирались взять одного маленького мальчика, ну и может быть ещё когда - нибудь потом маленькую девочку...Начали мы с того, что в Интернете набрали: «усыновление», попали на сайт [Для просмотра ссылки зарегистрируйтесь], почитали, какие требования к усыновителям, какие нужны документы, справки... Из Интернета мы узнали, что в Москве существует Школа приёмных родителей, и записались туда на занятия...Там мы познакомились с живыми приёмными родителями, нам рассказали о медицинских, юридических, психологических проблемах, которые могут возникать; педиатр из дома ребенка рассказывала об особенностях детей, находящихся там, говорила, каких диагнозов бояться, каких не бояться. Там же мы познакомились с Алексеем Рудовым, у него кроме своего ребёнка есть ещё усыновлённая девочка, которую они взяли уже взрослой. И Алексей как-то сказал такую фразу: «Все хотят взять маленьких детей, а подросшие уже никому не нужны». Это мне очень запало в душу...
Параллельно с занятиями в Школе приёмных родителей мы собирали всякие справки. Затем у нас был второй этап - это органы опёки. Если теоретически уже всё понятно, нужно идти в местные органы опеки или попечительства, которые находятся в муниципалитете. У них есть база детей по Москве. Нужно заполнить анкету - пол, цвет волос, глаз, возраст ребёнка, которого хотелось бы усыновить. И вам дают или анкеты с фотографиями, или, если ребёнок ещё очень маленький - просто информацию. Далее нужно связаться с главврачом Дома ребёнка и договориться о встрече.
Нашего Колю мы впервые увидели в доме ребенка, когда ему было чуть больше четырех месяцев. Если честно, то первая мысль была - «с ним что-то не в порядке». Его вынесли на руках в коридор, и он совершенно не двигал руками, ногами и головой, только глаза бегали в разные стороны. Потом-то я уже стала понимать, что его почти никогда не держали в вертикальном положении, да и на руки не брали. Мужу тоже сначала показалось, что ребенок очень нездоров. Слишком уж он был «замороженный», даже голову держал плохо. Не могу сказать, что у нас что-то «дрогнуло», но мы начали регулярно навещать мальчика. На обложке медицинской карты у Коли было написано «Гипотрофия 1 степени. Инфекция мочевыводящих путей». Да и в карте тоже было много всего грустного. Родился Коля весом в 2,5 кг и полтора месяца потом находился в больнице. ПЭП и ЗПМР у нас тоже присутствовали.
До суда я навещала ребенка почти каждый день. Мы гуляли с ним по территории дома ребенка.
Домой мы приехали, когда нам было 5 месяцев и 5 дней. А дальше... У меня полное ощущение, что Колю выносила и родила я сама, ну просто я плохо помню беременность и роды. Сейчас ему почти два года, он развивается в соответствии с нормой, а все диагнозы нам сняли уже через несколько месяцев. Совершенно непонятно, как мы жили без него раньше.

- В органах опеки, в домах ребёнка работающие там люди настроены на то, чтобы детей усыновляли? Бытует мнение, что зачастую они строят всякие препятствия?

- Настроены. Бывают, конечно, какие-то сложности, часто работники органов опеки, запугивая родителей, таким образом проверяют их решимость.

- Я сталкивалась и с таким мнением, что усыновить ребёнка - это дело невероятно сложное, что в основном усыновляют детей за границу, что за это нужно заплатить кучу денег...

- ...А потом из них всё равно вырастают преступники...Я не знаю, откуда взялось такое мнение... Это мнение в обществе надо как - то менять. Во-первых, мы не платили ни копейки. Во-вторых, сейчас оформляется всё больше и больше опек, в школе приёмных родителей занимается очень много людей, и сейчас стали брать детей люди, у которых уже есть свои дети, вот что хорошо...Мне кажется, сейчас общество начинает выздоравливать...

- Т.е. получается другая причина усыновления.

- Да, получается, ты берёшь ребёнка не для себя, а для ребёнка. На нас очень повлияли Алексей Рудов и Школа приёмных родителей, особенно на Антона. Мы поняли, что это, конечно, хорошо - взять маленького ребёнка со славянской внешностью, но ведь существует много детей подросших, у которых всё меньше шансов быть усыновлёнными. Очень потрясает, как страшно и несправедливо, что дети находятся в домах ребёнка. Когда мы навещали уже выбранного нами Колю, мы видели всех других детей, и очень переживали. Видишь, что детей много, что им нужны родители прямо сейчас, немедленно, и остаться равнодушным уже невозможно. Главврач дома ребёнка, из которого мы брали Колю, сказал, что практически все дети из домов ребёнка в возрасте до 5 лет усыновляются, чаще за границу, реже в Россию, но практически все дети уходят.

- Откуда же тогда берутся дети в детских домах?

- Это уже другая категория детей, эти дети в более старшем возрасте изъяты из неблагополучных семей.

-А как к вам попали Кристина и Света?

- Одна из наших знакомых, тоже из группы усыновителей, сказала, что в Серпухове есть детский дом, что город бедный, и мы решили собрать какие-то игрушки, одежду, и отвезти. Мы подружились с этим детским домом - с детьми, воспитателями, руководством. Стали периодически навещать детей, брали кого-нибудь из них в гости на выходные. Сейчас в детских домах практикуется гостевой режим с детьми от семи лет. Это замечательная практика. Если ребёнка берут просто в гости - это уже очень полезно для него.

- А что нужно, чтобы взять ребёнка в гости? Это может сделать любой человек?

- В принципе, конечно, любой, главное, чтобы было желание как-то помочь детям. Хорошо, чтобы администрация вас уже немного знала - сначала можно просто навещать детей. Потом, может быть, понадобится обратиться в органы опёки за разрешением. Из органов опёки выдаётся письмо, что такая-то такая-то или супруги такие-то могут брать конкретного ребёнка или разных детей в гости. В некоторых детских домах без ночёвки разрешают брать детей в гости и без такой бумаги; если вас уже знают, достаточно написать заявление.

-Но многие боятся этого гостевого режима, потому что им кажется, что если они взяли ребёнка в гости, то они уже впоследствии должны его усыновить, а люди по каким-то причинам не готовы к усыновлению.

- Нет, ничего подобного. Брать ребёнка просто в гости - это очень хорошо, просто нужно его сразу настроить, что он идёт именно в гости. Дети старше 7 лет это прекрасно понимают. Маленьким, конечно, это трудно объяснить, а с большими вполне можно договориться, главное - ничего не обещать. Берёте же вы в гости соседских детей, племянников. Всё зависит от настроя взрослых и детей. Даже если вас дети мамой называют - не надо этого бояться. Дети из дома ребёнка другой смысл вкладывают в это слово.

- Когда вы навещаете детей в детском доме в том же Серпухове, вы в качестве кого туда приезжаете?

- В качестве обычных людей, желающих помочь детям. Нас примерно восемь постоянно ездящих туда семей. У некоторых из них уже есть усыновлённые дети, у некоторых нет. Мы берём их, гуляем, ходим в театр или кино. Кстати, театры не производят на них особенного впечатления, а вот, например, просто прогулку на детской площадке с качелями они вспоминали несколько месяцев. Или просто ребёнку в ванной помыться - уже здорово, или полечить его - у многих из них какие-то запущенные бронхиты - вот тёплые носочки им оденешь, молочко с мёдом в кроватку...Некоторые брали ребёнка на выходные и шли с ним к зубному, потому что зубы запущенные, а в детском доме руки до всех не доходят...
Когда мы начали ездить в Серпуховской детский дом, мы не планировали, что будем оттуда кого-то брать насовсем. И вот однажды я взяла в гости семилетнюю Кристину. И сразу поняла, что это наш ребёнок. До Кристины я брала в гости других девочек, мы с ними общались, но такого контакта, такой гармонии у нас ни с кем не возникало. Я почувствовала, что это моя дочка. Если бы мне год назад кто-нибудь сказал, что мы возьмём проблемного ребёнка, который постоянно раскачивается, бьётся перед сном головой, потому что она не могла заснуть, если не постучится лбом об подушку, я бы не поверила. Я помню, она говорила: «А я на таком стульчике никогда не сидела, а я никогда не ездила на коляске. А я не родилась, я появилась в приюте». Когда я ей читала, первое время она не понимала смысла того, что я читаю, но она была потрясена, что я лично ей читаю, она просто млела, замирала и дышать боялась оттого, что читают лично ей.
Мы оформили над Кристиной опеку. Поначалу, конечно, были у нас всякие сложности: она что-нибудь делала назло, или говорила - хочу обратно в детский дом - всё это у нас было, и бутылочку сосала, глядя на Колю, но всё постепенно прошло, и засыпает она уже без того, чтобы биться головой. Были у нас и проблемы со школой. В первую школу, куда мы хотели поступить, её отказались взять, потому что ещё в мае, в семь с половиной лет, она знала только буквы А и Б и цифры 1, 2, 3. Тогда же она первый раз в жизни увидела кисточки и краски. Мы всё лето занимались перед школой, и сейчас дополнительно занимаемся с логопедом и дефектологом. Во вторую школу нас тоже взяли с трудом. Посмотрели медкарту и спрашивают: «А она шнурки умеет завязывать и пуговки застёгивать?» Я говорю: «Да она Коле памперсы меняет и с ложки его кормит!» Взяли... Сейчас она уже потихоньку читает, и учится ей нравится, ей всё очень интересно.

-А Света?

-А со Светой было так: выяснилось, что у Кристины есть сестра, которую из Серпуховского приюта перевели в Сергиево-Посадский интернат для умственно отсталых детей. Когда мы узнали об этом из органов опеки, мы решили попробовать Кристинину сестру навестить. Конечно, тут уже ни о каком усыновлении и мысли не было. Когда мы ехали в Сергиев Посад, я представляла себе тяжелобольного ребёнка, понимая, что ничем помочь не сможем, ну если только какими-то лекарствами... Мы, помню, со страху навезли каких-то шампуней, памперсов и конфет...Я представляла, что сейчас введут такого глубочайшего инвалида, и вдруг входит такое совершенно очаровательное болтливое существо...Мы с ней пообщались, и внешне у неё не было каких-то следов инвалидности, кроме, пожалуй, речи. Вообще этот интернат - страшное место. Там такие тяжёлые дети!.. Например, идёшь по коридору, смотришь - целая палата 8-10-летних детей, которые голые сидят на кроватях, раскачиваются и орут страшными голосами... Впоследствии я раз десять там была, и каждый раз, когда оттуда уезжала, меня просто колотило... И на фоне тех детей Светка смотрелась здоровым ребёнком - оказывается, когда мы её в первый раз увидели, она там была только неделю как. И когда мы вышли из интерната, Антон сказал: «Да, теперь хочется поскорее её отсюда забрать.» Потом я с Кристиной и Колей уехала в Анапу почти на два месяца, и когда мы приехали навестить Свету во второй раз, она уже сильно изменилась. Всего двух месяцев в этом интернате хватило, чтобы у неё чисто внешне стали проявляться манеры, мимика больного ребёнка: она стала выпячивать глаза, что-то говорить несуразное... Сейчас потихонечку это у неё проходит.

- Вас отговаривали?

- Да, в Серпухове в органах опёки отговаривали. Говорили, что Света в приюте грызла кровати. Это как же должно быть ребёнку плохо, если он грызет кровати! И в интернате никак не могли понять и поверить, что мы берём ребёнка насовсем. У них, кажется, до этого было только одно усыновление...
Диагноз у Светы: умеренная умственная отсталость. Общее недоразвитие речи второго уровня.

Адаптация, конечно, была сложная и у Кристины и у Светы. Всякие истерики были... Со Светой поначалу было тяжело - второй месяц её жизни у нас был очень трудный, мы много чего с ней испытали...У неё была и аутоагрессия - она чуть что себя царапала и кусала, и билась перед сном в истерике по несколько часов... но постепенно всё проходит, их привязанность и любовь растет, сейчас всё чаще слышится: «Мамочка! Мамочка!». Сейчас уже пять месяцев, как Света у нас живёт, потихонечку становится легче.

У них малогабаритная двухкомнатная квартира, но очень уютно. У Наташи высшее образование, но когда в их семье появились Света и Кристина, Наташа уволилась с работы и занимается детьми и домом.

-Я поняла, что при всём богатстве различных психологов у нас нет специалистов по патологиям старших приёмных детей. Я поняла, что нужно этому учится, и пошла получать второе высшее образование в Открытый Социальный Университет - учиться на коррекционного педагога. Занятия у меня один день в неделю, поэтому один день в неделю я учусь с утра до вечера, а Антон сидит с детьми. Мне очень нравится там учиться, мне кажется, что это так надо - посвятить свою жизнь вытягиванию детей, которым так досталось...У меня нет ощущения какого-то креста, мне кажется, что так должно быть и нужно. Я не боюсь каких-то чужих генов. У меня нет такой мысли, что вот мои гены должны быть очень замечательными. Я не думаю, что рождённый мной ребёнок был бы каким-то гениальным или очень здоровым.

- Но ведь бывают случаи, когда детей возвращают.

- Да, обычно отказываются от детей те, кто берёт под опеку или усыновляет детей постарше, поломанных, и сразу хотят от них результатов, отдачи, чтобы дети их ценили, любили, а ведь у таких детей нет чувства привязанности, ни любить они не умеют, не заботится... Алексей Рудов нам всегда говорил: «Не ждите, что дети будут вам благодарны, что вы их забрали и выращиваете, тратите на них силы и деньги. Не ждите.» А вот те, кто ждёт - обжигаются.
У этих детей нет перед глазами даже модели семьи, отношений матери с ребёнком, они не видят, как общаются мужчина и женщина, поэтому для них практически невозможно создать свою нормальную семью Поэтому если брать их хотя бы на короткое время в семью - это уже для них огромная польза. И в бытовых вопросах они совершенно ничего не знают. Например, девочки, которых я брала в гости, говорили: «Тётя Наташа, а как это - чай не сладкий!» или « А это что - картошка или капуста?» Детей постарше можно и просто необходимо вовлекать в домашние дела, для них это тоже событие. А самое важное для них - это просто забота.

Когда я забирала Свету из интерната, ездила за ней я одна, Антон оставался с Кристиной и Колей. Мы со Светой приехали, а Антон срочно убежал на работу. И вот он поздно вечером приходит, дети уже все спят, а он вошёл домой и всё время улыбается. Я говорю: «Ты что так сияешь?», а он отвечает: «Ты знаешь, я сегодня хожу весь день такой счастливый, и думаю - чего это я такой счастливый, а потом вспомнил - у меня же теперь трое детей дома!..»


Беседовала Марина Нефёдова.
взято [Для просмотра ссылки зарегистрируйтесь]

[Дита]

не мое, но правда

Нам с женой очень хотелось ребенка - девочку. Даже имя придумали
заранее. И мне и моей жене нравилось имя Катя. В силу не от нас
зависящих обстоятельств мы не могли зачать ребенка. И выход был только
один - детский дом. Жена была не против, да и все равно выхода не было.
Мы очень любили детей, а сколько этих маленьких крошек, которым так
нужна родительская ласка и которые были лишены ее так нечестно. Эти
маленькие глазки, которые в каждом взрослом человеке готовы видеть
своего маму или папу. Этот детский, нежный голосок, который так хочет
назвать тебя папа, обнять тебя, прижаться. Эти маленькие создания не
виноваты в том, что родители сделали его, когда были пьяными или сильно
молодыми чтобы осознавать всю ответственность, и теперь он или она им
не нужны. Они, подло предав их, детей, предав свою же кровь оставили их
в этом месте в ожидании шанса, а ведь может быть так и не найдутся люди,
которые захотят видеть в своей семье ребенка от неблагополучных
родителей. Но они причем? Причем тут дети?

Приехав с женой в детский дом №6 и поднявшись на второй этаж. Нас уже
ожидала старшая медсестра - Валентина Александровна, мы поздоровались, и
она предложила пройти к ней в кабинет для просмотра фотографий и историй
каждого ребенка. Усевшись на стул, я взял один альбом, а жена другой.
Даже с фотографий, вглядываясь в детские лица, их улыбки, в наивный
детский взгляд, смотрящий на тебя как будто ты папа и они верят или
хотят верить в это. А что может быть чище и искренней детской веры?
Наконец я остановился на девочке с светло-голубыми глазами, которая
сидела на стуле обхватив руками плюшевого мишку и как-то грустно
улыбалась, она была такая симпатичная, с голубыми бантиками,
подчеркивающими цвет ее красивых глаз. Я подвинулся к жене указывая
пальцем на фотографию девочки, жена улыбнулась и мы поинтересовались у
медсестры о ней.

Она рассказала нам, что ее оставили возле двери детдома, вместе со своим
родным братиком полгода назад. Родители неизвестны. Девочка абсолютна
здоровая, спокойная, ей всего полтора годика, но она уже многие слова
может говорить. А братик у нее, как выяснилось экспертизой позже,
родился с врожденным пороком сердца и надо срочно делать операцию,
операция сложная и денег на такую операцию нет.

- Давайте пройдем в детскую, дети уже проснулись и должны быть там, а
 заодно и посмотрите на детишек. - сказала медсестра.

Мы прошли через длинный коридор в левое крыло больницы и зашли в детскую
комнату, где игрались детишки. Возле окна сидела маленькая девочка с
светло-голубыми глазками, в правой руке она держала мишку. Она
посмотрела на нас и улыбнулась.

- А как вы ее назвали? - поинтересовался я.
- Катя, Катюшей мы ее назвали, а ее братика Саша, - ответила сестра.

Я посмотрел на жену и понял, что решение мы приняли.

- А где Саша? можем мы на него посмотреть?
- Конечно, пройдемте в другую комнату.

Мы прошли в другую комнату, которая находилась рядом с детской. Саша
сидел на стуле, а няня его переодевала, он послушно сидел, не
сопротивляясь и через плечо няни посмотрел на нас. Саша был копия
Катюши. Те же светло-голубые глаза в точности как у Кати. Когда няня
закончила его переодевать, он слез со стула и неуверенным шагом подошел
к нам, взяв жену за руку, Саша потянул ее к окну, показывая пальчиком на
игрушки, разбросанные на полу.

За что ему такая доля, подумал я...
- А сколько необходимо средств для операции? - поинтересовался я у
 медсестры.
- Ой.. много, я даже сразу не могу ответить, но если делать операцию у
 нас, может две или три тысячи долларов. Мы и запрос писали в
 администрацию, но все бесполезно.

Я взял мобильный телефон и набрал своего главного бухгалтера. Сказал,
чтоб она срочно созвонилась с бухгалтерией детского дома, уточнила все
платежные реквизиты и перечислила пять тысяч долларов в виде
благотворительной помощи.
Медсестра расплакалась, она подошла ко мне, взяла мою руку и
поблагодарила. Я ей сказал, что жизнь ребенка никакими деньгами не
измеряешь и что я вполне могу себе это позволить. Она попросила мою
фотографию, но я категорически отказался.

Жена все игралась с Сашей, взяла его на руки. Наверное, она подумала о
судьбе мальчика, об операции и у нее по лицу прокатилась слеза.

- Только я вас попрошу Валентина Александровна, когда деньги увидите на
 счету, свяжитесь с лучшим хирургом, я думаю вам видней с каким. Денег, я
 думаю, вам будет вполне достаточно.

- Конечно, конечно, большое Вам спасибо, огромное спасибо! - ответила
 сестра.

- Ну, значит, начинайте готовить документы со своей стороны, а мы со
 своей... хорошо?

- Да, конечно. У нас много времени не займет.

- Вот и замечательно.

На этом мы и распрощались..


И вот прошло шесть лет. Я сижу и смотрю, каким крепким сном спит
Александр, улыбается во сне, наверное, ему снится что-то доброе, может
ему снимся мы, родители, которые никогда его не предадут и которых он
никогда не предаст. И я уверен, что мы воспитаем в нем настоящего
человека, который никогда не предаст своих детей.

Трудно описать то, что произошло потом. Шесть лет назад. Деньги, которые
я перевел, так и не дошли по назначению. Оказывается у той старшей
медсестры, Валентины Александровны была дочь, которая болела какой-то
редкой болезнью, и нужно было лечение заграницей. Я полагаю туда деньги
и ушли. А после этого она уволилась с больницы, и говорят сильно запила.
Потом суд и ее посадили вместе с директором детского дома. Оказывается,
он тоже с этого что-то поимел. Ее дали пять лет, а директору четыре,
по-моему. Но дочь ее вылечили. Сейчас она вполне здоровый человек.

А Саша? ...Катя? -спросите вы..

Очередная смена, которая в тот день была в детском доме, праздновали,
чей то день рождение. В этот же день необходимо было вести Сашу на
операцию. Так как Саша с Катей были очень похожи, они ошибочно направили
Катю, совершенно здорового человека. Хирург в тот день заболел и
операцию должен был делать его ассистент. Он даже не удосужился сверить
данные карточки!

Катя умерла на операционном столе. Ее крохотное сердце не выдержало.

Говорят у ассистента потом случился инсульт и отказали руки... И он больше
не мог оперировать.
Сашу я забрал с детского дома и направил лучшим врачам. Они сделали все
необходимые диагнозы и дали мне отчет. Александр абсолютно здоров. У
него крепкое сердце и все у него в порядке. И я уже не стал выяснять
причину прошлого ошибочного диагноза.

Вот и сейчас я сижу, дописывая эти строки и смотрю в звездное небо. Тихо
играет музыка Celine Dione "My heart will go on" прямо как с "Титаника".

И мне кажется, как на меня смотрит с неба Катюша, держа в своей
маленькой ручке мишку и улыбается мне, ее светло-голубые глазки добрым и
нежным взглядом смотрят на меня и как будто говорят что все хорошо и я с
Вами.

Сашка опять улыбнулся во сне. Он так и не узнает что у него была такая
сестра, Катенька, которая отдала свою жизнь и спасла жизнь может и Саше,
наверное и дочери Валентины Александровны, которую тоже звали - КАТЯ !

[Фаминфаска!!!]

я б - смогла наверно... но желательно маленького еще...
Да у нас в семье и так ребенок удочеренный... поэтому... не привыкать..она совсем-совсем родная)))
Но если есть свой ребенок и еще усыновленный.. то думаю, в редких случаях, не ощущается разница в отношении к ним родителей...
Но ведь это практически тоже самое что и мать/отец-одиночка... если (в моем случае) выйти замуж за отца-одиночку... я если надо - обязательно приму это ребенка и буду любить как своего... Поэтому Да. Хотя хочу своих детей, дай Бог.  

[kinder]

Фаминфаска!!!

я если надо - обязательно приму это ребенка и буду любить как своего...

это только в начале так кажется. пока нет своих собственных детей...