Школьная романтика

[Jakkata]

Глава 1
Виновата она... весна!
Ю. Шевчук.

Эта история началась в школе Горацио Хайд-Уайт, город Фарфилд, штат Айова. То есть, на первый взгляд моё повествование может показаться очень обычным, так как всему виной стала красивая девушка, но потом события приняли неожиданный оборот. Впрочем, обо всём по порядку.
Был конец марта; весна давно вступила в свои права, прогнав дожди и ветер. Листья на деревьях и газонах стали изумрудно-зелёными, клумбы походили на кусочки бразильского карнавала, под карнизом школы ласточки свили гнездо и вывели птенцов, а классы во время занятий заливал солнечный свет. Даже учителя подобрели и стали чаще выводить в тетрадях жирные пятёрки.
Тот день ничем не отличался от всех остальных, разве что десятый класс отпустили с третьего урока из-за отсутствия учителя и разрешили ученикам поиграть во дворе. Надо сказать, Двор у Горацио Хайд-Уайта был отличный: просторный, окружённый яблонями, с шикарным газоном, футбольным полем и спортивной площадкой. В глубине фруктового сада прятался пруд с рыбками и черепахами, а на холмике выстроились в ряд телескопы для занятий астрономией. Да и саму школу можно было считать настоящим произведением архитектуры как внутри, так и снаружи. Внушительное двухэтажное здание из тёмно-бордового камня с богато украшенным лепниной фасадом, широкими лоджиями, разноцветными витражами, высокими окнами, крыльцом с навесом и флюгером на крыше.
Внутри школу выполнили всё в том же классическом стиле: деревянные лестницы с резными перилами, высокие потолки, тёмно-коричневый, начищенный до блеска паркет, картины на стенах - всё это удивительным образом сочеталось с современной техникой в кабинетах. На первом этаже располагались классы, спортзал, столовая и рабочие помещения, на втором - спальни и библиотека. Надо сказать, Горацио Хайд-Уайт считался одной из самых престижных школ-интернатов, где ученики по желанию оставались жить на целые семестры, а каникулы проводили дома у родителей. За формой здесь не следили, но определённый образец одежды директор всё же ввёл: рубашки, водолазки, толстовки или пиджаки с гербом школы. Для мальчиков - брюки или шорты в зависимости от погоды, девочкам (которых в Горацио Хайд-Уайте училось всего 12) - тоже брюки и юбки разной длины.
В эту школу набирали со всего штата самых высококвалифицированных учителей. Они старались и выполнить учебную программу, и привить любовь к своему предмету: устраивали походы в музеи, прогулки в близлежащем лесу, приглашали светил науки провести лекции. А так же каждую зиму вывозили учеников на лучшие горнолыжные курорты Италии и Франции. В общем, о такой школе можно было только мечтать, и, скорее всего эти таинственные события неспроста произошли именно в Горацио Хайд-Уайт.
В тот солнечный день, когда весь класс отправился гонять мяч на футбольном поле, Спенсер Шарп и Зак Гринберг пошли в компьютерный класс, чтобы опробовать новую программу, недавно скачанную из интернета. Им повезло: кабинет оказался пуст. Друзья сели за стол, включили новенький ноутбук и с увлечением забарабанили по клавиатуре. Они учились в Горацио с 10 лет (им обоим недавно исполнилось по 16) в одном классе и были лучшими друзьями. Невысокий кареглазый брюнет с вечно взлохмаченными волосами, Спенс считался настоящим компьютерным гением. Он брал с собой ноутбук даже в походы и созерцанию красоты природы предпочитал разработку новых вирусов. Помимо программирования Спенсер интересовался ещё физикой, химией, геометрией и тригонометрией. Словом, точными науками. Спенс защищал честь школы на всех городских олимпиадах, а недавно даже занял первое место на межштатном турнире по знанию формул физики и химии. Его родители и старшая сестра жили в Техасе и возлагали на Спенсера большие надежды: сразу после Горацио его ждал Гарвард, а потом - престижная работа программиста в огромной торговой компании, владельцем которой был друг его отца.
Зак Гринберг, лучший друг Спенса, тоже учился неплохо, но на математического гения явно не тянул. Тем более, гораздо лучше ему давались английский и история. Смирно сидеть на уроках, внимательно слушать учителей и писать конспекты Зак решительно не умел. Во время занятий он ёрзал на стуле, рисовал в тетради карикатуры своих одноклассников, плевался бумажными шариками в своего заклятого врага Вернона Мантэфелла, а со звонком пулей вылетал во двор. Кстати, отец Зака тоже жил в Фарфилде, и сын выходные, а иногда и будние дни проводил дома. Пожалуй, я всё-таки вернусь к началу, и расскажу подробности из жизни учеников Горацио по мере развития сюжета.
- Нет Зак, решительно: с этой программой мы лоханулись здорово!
Спенсер вскочил с вертящегося стула и быстро заходил туда-сюда по кабинету. Он никак не мог усидеть на месте, когда волновался или о чём-то усиленно думал.
- Я перепробовал ВСЁ. Нажимал на ВСЕ кнопки, которые только существуют.
- Попробуй ещё раз! - настойчиво проговорил Зак.
- Сам пробуй!
- Компьютерный гений - ты, а не я!
- Всё сидите? - неожиданно раздался по-детски звонкий голос.
В компьютерный класс вошла Гвендолин Килерби, или попросту Гвен. Она была первой девочкой, принятой учиться в Горацио Хайд-Уайт, поэтому все парни относились к ней исключительно как к другу и не замечали, насколько Гвен хорошенькая: волнистые чёрные волосы, серые глаза, отличная фигура. К тому же, она всегда стильно и со вкусом одевалась и умела профессионально накладывать макияж благодаря занятиям в школе моделей.
- Сидите? - повторила Гвен, хитро улыбаясь. - А у нас, между прочим, новенькая. Там в коридоре стоит. Ничего такая, красивая. Испанка, по-моему.
Последняя фраза настолько заинтересовала Зака и Спенса, что они переглянулись и как по команде выбежали из кабинета. Гвендолин усмехнулась и последовала за ними.
Она не обманула своих друзей: в коридоре, окружённая толпой девчонок и парней, стояла невероятная красавица. Длинные, крупными кольцами вьющиеся волосы доходили почти до неправдоподобно тонкой талии, большие зелёные глаза, опушённые угольными ресницами, внимательно смотрели на Зака и Спенсера, а пухлые губы растянулись в обворожительной улыбке, обнажив белоснежные ровные зубы:
- Привет.
- Привет! - в один голос поздоровались Зак и Спенс.
- Вы из десятого?
- Да! - опять хором ответили парни.
- Тогда, значит, сидеть нам в одном классе. Мерседес Коломар. Можно Мечи.
- Заккери Гринберг. Зак.
- Спенсер Шарп. Просто Спенс.
- Может, пока у нас нет урока, покажете мне школу, а то Гвен на все лады расхвалила Горацио, и я просто горю от нетерпения всё здесь рассмотреть.
- Да без проблем! - с готовностью отозвался Спенсер. - Только заберу ноутбук из компьютерного класса. У меня там одна программа барахлит.
- Покажи! - Мерседес заблестели глаза.
- Окей.
Спенсер взял её за руку дрожащими от смущения пальцами и повёл в нужный кабинет. Зак и Гвен последовали за ними. Увидев открытый ноутбук, Мечи чуть не задохнулась от восторга. Она села на стул и быстро застучала тонкими пальцами с идеальным маникюром по клавиатуре. Спенс тоже склонился над экраном, и лицо его с каждой секундой становилось всё более удивлённым. Спустя несколько минут Мечи довольно потянулась и проговорила:
- Готово, теперь можно идти на экскурсию.
- Как тебе это удалось? - удивился Спенсер, нажимая на кнопку дисковода. - Я мучился несколько часов и никак не мог найти правильный подход, а ты справилась за 2 минуты.
- Мой родной братец - хакер. Это из-за него нам пришлось перебираться во Францию от греха подальше: Пауло умудрился взломать секретный доступ к файлам ФБР. Когда мне надоело использовать компьютер только для игр и скачивания фоток из интернета, Пауло предложил мне решить пару занятных задачек с числами. Я с ним справилась без проблем. Потом брат показал, как работать с кодами и паролями. Короче, сейчас я могу взломать любой сайт и любую программу. Если хочешь, могу показать самый простой алгоритм, хотя Пауло объяснит лучше в любом случае.
- А твой брат тоже здесь?
- Да, у него сейчас на втором этаже урок. Пауло в выпускном классе, а потом его ждёт Сорбонна, его туда заочно приняли.
- Сорбонна - это ведь во Франции? - спросила Гвен.
- Да, - согласно кивнула Мерседес. - Брат учит французский уже 4 года, и по произношению и словарному запасу его не отличить от настоящего парижанина. Ну, так вы покажете мне Горацио?
- Знаешь, - протянул Зак, - до начала урока осталось всего 20 минут. - Он посмотрел на часы, - давай отложим экскурсию на после занятий.
- Как жаль, - вздохнула Мерседес, - я сегодня не смогу: уже договорилась пойти с Гвен по магазинам.
- Давайте тогда просто посидим в холле на первом этаже, - предложила Гвендолин.
Зак, Спенс и девушки по бревенчатой лестнице спустились в просторную комнату, обставленную под гостиную: мягкие велюровые диван и кресла, невысокие столы со стеклянными столешницами, несколько книжных шкафов и прозрачных витрин с наградами, завоёванными школой. Гвен села в кресло, а Мерседес - на диван между Заком и Спенсом и принялась рассказывать о себе: раньше она жила с братом и родителями в Испании, небольшом курортном городке Бланесе, потом - в пригороде Лиона. Мерседес слушала абсолютно разную музыку, начиная с Manu Chao и заканчивая RHCP, она играла на гитаре и клавесине, обожала философию Ницше, Вильяма Теккерея и, соответственно, его роман "Ярмарка тщеславия", кино-эпопею "Звёздные войны", Роберта Де Ниро, духи "Donna" от Sergio Tacchini и итальянскую кухню; терпеть не могла овсянку, мандариновый сок и Лоренцо Ламаса. А ещё Мечи коллекционировала деревянные модели кораблей и самолётов, профессионально занималась фотографией и латинскими танцами. С каждым её словом у Зака и Спенса всё ниже отвисали челюсти. Им даже в голову не могло прийти, что девчонка, очень красивая девчонка, способна сочетать в себе столько качеств. Как может она быть одновременно привлекательной, эффектной и такой интересной в общении. У Зака даже возникло ощущение, что он готов всю свою жизнь провести здесь, в гостиной Горацио Хайд-Уайта, слушая неспешные рассказы Мерседес.
Звонок возвестил о начале перемены, и в холле стало полным-полно учеников. Все они пробегали мимо расположившихся в холле десятиклассников, бросая на Мерседес любопытные взгляды.
- Мечи! - раздался густой, чуть хрипловатый голос.
Зак, Спенс и Гвен как по команде повернулись и увидели, что к ним направляется незнакомый парень. Невероятно высокого роста с иссиня-чёрными волосами, слегка раскосыми карими глазами, смуглой кожей и отлично сложенной фигурой пловца, он резко выделялся из общей массы типичных американцев, населявших Горацио. Крепкие руки и торс обтягивала белоснежная футболка, одетая под клетчатую рубашку, голубые тёртые джинсы были порваны в нескольких местах, а ботинки на грубой толстой подошве начищены до блеска. И хотя во внешности у него с Мерседес не было ровным счётом ничего общего, все почему-то сразу догадались: это Пауло. В подтверждение их мыслей Мерседес с совершенно особым лёгким акцентом прощебетала:
- Паулито!
- Мечи! - повторил тот, лучезарно улыбаясь. Он подошёл к сестре, довольно трогательно поцеловал её в лоб и с размаху приземлился в кресло напротив.
- Вот, - начала представлять новых знакомых Мерседес, поочерёдно указывая на каждого. - Зак, Спенсер, Гвендолин. Это мой брат Пауло.
Последний внимательно посмотрел на каждого из сидевших вокруг него, немного задержав свой взгляд на Гвен, и при этом приподнял выразительную чёрную бровь. Мерседес моментально отреагировала на этот жест, проговорив что-то по-испански с невероятно ироничным выражением лица. Пауло тоже ответил нечто критичное в адрес сестры и вызвал у неё язвительную улыбку. Зак, Спенс и Гвен ничего из их слов не понимали, но видели, что брат и сестра не ссорятся, а беззлобно подтрунивают друг над другом. Закончилась словесная перепалка неожиданно: Пауло подхватил сестру на руки, отнёс её к фонтанчику с водой для питья и сунул Мерседес головой под ледяную струю. Девушка визжала, отфыркивалась и от души лупила брата по широким плечам, но он и не думал ослаблять хватку.
Вдоволь помучив сестру, Пауло всё же поставил её на ноги и подтолкнул обратно к дивану, а сам поправил воротник рубашки и широкими шагами пошёл в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Мечи достала из сумки синий с золотыми узорами шейный платок, вытерла им лицо и села на своё место между Заком и Спенсом.
- В этом весь мой брат! Мы с ним в детстве жили, как кошка с собакой. И дня не проходило без драки, а потом выросли и поняли, что кроме друг друга у нас никого особенно и нет. Конечно, большую роль сыграли годы жизни во Франции, без родителей... Ой, я совсем забыла рассказать ему, в каких корпусах находятся наши комнаты. Пауло сам никогда не догадается подойти к администратору. Сейчас вернусь, - Мерседес сорвалась с места и побежала вверх по лестнице, бросив на диван прямоугольную замшевую сумку.
А в тоже самое время с улицы в гостиную вошёл Кэмерон Данлеви, одна из главных достопримечательностей школы, наряду с её многочисленными наградами. Кэм считался самым привлекательным, обаятельным, приветливым, обходительным, симпатичным, стильным, спортивным, отважным... Короче, самым-самым. Понятное дело, вниманием обделён он не был, особенно девичьим. Стоило Кэмерону появиться на какой-нибудь вечеринке, все девушки с восторженными визгами облепляли его, и каждая пыталась обратить на себя оценивающий взгляд серо-зелёных глаз, дотронуться до широких плеч, вдохнуть запах изысканного парфюма. Кэм назначал свидания направо и налево, но длительных отношений не заводил никогда и постоянно оставался свободным и готовым к ни к чему не обязывающему флирту.
Кэм с размаху плюхнулся на диван, чуть не раздавив сумку Мерседес, закинул ногу на ногу и только тогда поздоровался. Зак и Спенс как по команде схватили сумочку и чуть не разорвали её на 2 части: каждый хотел взять её себе, чтобы потом отдать Мерседес. Кэм удивлённо посмотрел на друзей, потом на Гвен и с усмешкой поинтересовался:
- С каких это пор, парни, вы носите такие миленькие портфельчики?
- Это не наше! - насупился Зак, которому удалось-таки вырвать сумку из рук Спенсера и прижать её к себе. У нас в школе новая девчонка.
- Ух ты! - в глазах Кэма загорелся огонёк азарта. - Симпатичная?
- Сейчас сам увидишь, - пожал плечами Спенс, завидев в глубине коридора приближавшуюся фигуру Мерседес. Не прошло и десяти секунд, как она оказалась перед новыми друзьями.
В первое мгновение Кэм просто не поверил в её материальность и решил, что это обман зрения. Он даже привстал, а когда их взгляды встретились, пробормотал:
- Привет!
Всё в ней было прекрасно: от острых носов чёрных туфель и продольных полос на синей короткой юбки, до массивных серебряных серёжек и завитков каштановых волос, опускавшихся на лоб. Кэм не влюблялся раньше никогда, он просто привык всегда быть в центре внимания и всех хорошеньких девушек воспринимал как своих потенциальных пассий, но чувств к ним никогда не испытывал. Легко увлекался, легко расставался, а сейчас вдруг ощутил, что внутри всё перевернулось, перед глазами закружились золотистые бабочки, по животу разлилось странное тепло, бешено застучало сердце. Кэм не понимал, как и почему всё произошло, но понял - случилось.
А Мерседес не почувствовала ровным счётом ничего. Она просто была не из тех девчонок, которые влюбляются с первого взгляда и сразу бросаются с головой в омут отношений. К тому же, Мечи перед самым переездом в Америку, рассталась со своим молодым человеком, французским лицеистом Жоффруа. Она была уверена, что их отношения не выдержали бы проверки временем и расстоянием, и пока не собиралась подыскивать себе нового парня.
- Привет, - кивнула Мерседес, по привычке широко улыбаясь.
- Кэмерон Данлеви, - парень неловко протянул руку и пожал тонкие пальцы Мечи.
- Мерседес Коломар, - представилась девушка, удивлённо глядя на Кэма: он весь трясся и тяжело дышал, как после долгого бега. - Можно Мечи.
- Я с тобой в одном классе буду учиться, - выдавил из себя Кэм и тут же замолк. Больше сказать ему было нечего. Хотелось посидеть где-нибудь одному, побыть наедине со своими мыслями и хорошенько разобраться в происходящем.
- Парни, - обратилась Мерседес к Заку с Спенсу, - Пауло зовёт меня знакомиться со своими новыми одноклассниками, так что встретимся на уроке. Что там у нас намечается?
- Биология, - с готовностью отозвался Зак.
- Тогда до встречи, - Мерседес перекинула через плечо сумку и убежала.
А Кэм так остался стоять, не в силах пошевелиться. Гвен тихонько фыркнула и тоже удалилась. Зак и Спенс выразительно переглянулись, и последний вкрадчиво поинтересовался:
- Кэм, тебя переклинило?
- А?
- Кэмерон Данлеви, сколько будет девятью восемь?
- 72, - после недолгого раздумья ответил Кэм. - А что?
- Просто хотел вывести тебя из ступора, - усмехнулся Спенсер. - Садись, садись, а то свалишься.
Кэмерон опустил на диван, судорожно сглотнул и вытер рукавом лоб, покрывшийся холодным потом; его руки тряслись. Друзья перепугались уже не на шутку.
- Эй, Кэм, ты чего, - встревожено спросил Зак, трогая его за плечо. - Заболел?
- Кто она? - пересохшими губами поинтересовался Кэмерон и, не дожидаясь ответа, затравленно посмотрел сначала на Зака, потом на Спесера и печально констатировал. - У меня глюки. Таких красивых девушек просто не бывает. Пойду, освежусь.
Кэм вскочил на ноги и выбежал из школы, в дверях чуть не сбив с ног учительницу биологии мисс Арлингтон. Она проводила своего ученика изумлённым взглядом и многозначительно изрекла:
- Весна! А вы что здесь сидите? - это уже относилось к Заку и Спенсу. - Зак, надеюсь, ты выполнил домашнее задание. На этот раз.
- Конечно, - кивнул тот. Зак действительно весь вечер просидел над докладом о жизни богомолов. - А сейчас Спенс объясняет мне аспект... влияния атмосферного давления на размножение насекомых.
- Да!? Как интересно. Думаю, Спенсер не откажется подробно раскрыть эту тему всему классу, - мисс Арлингтон улыбнулась и удалилась в свой кабинет.
- Ну, спасибо! - воскликнул Спенс. - Ты сам-то хоть что-нибудь знаешь об этом самом влиянии?
- Нет, - пожал плечами Зак, - только что придумал это словосочетание. - Замечательно. Теперь придётся выкручиваться.
- Забей, - Зак встал с дивана, - она через пять минут забудет. К тому же, я постараюсь растянуть доклад на пол-урока. Пошли.
Друзья поднялись по лестнице и завернули в кабинет биологии. За партами уже сидели Мерседес, Гвен, Вернон и все остальные. Мечи со всех сторон облепили парни и наперебой пытались ей что-то сказать. Особенно старался Коуди Мэллоун. Девушка снисходительно улыбалась, вежливо кивала, но видно было, что её мысли далеко от кабинета биологии. Парней от парты Мечи не смог отогнать даже звонок, только мисс Арлингтон, постучав линейкой по столу, вернула молодых людей на свои места. Остался только один свободный стол через проход от Мерседес: там обычно сидел Кэм, но он похоже, всё ещё освежался на улице.
- Сегодня естествознание начнётся с доклада Зака Гринберга о богомолах. Прошу.
Зак вышел к доске, магнитами присоединил к ней нужные картинки и начал рассказ. Надо отметить, у него был самый настоящий талант. Зак Гринберг умел привлечь к своему повествованию любого, настолько живой и интересной была его манера говорить. Все ученики чуть ли не с открытыми ртами слушали своего одноклассника, но на этот раз важнее всего для него были внимательные зелёные глаза Мерседес, которая изредка едва заметно кивала, словно соглашаясь со словами Зака. Он немного нервничал, но от этого говорил ещё более красочно. Когда Зак дошёл до самого интересного, на его взгляд, момента, хлопнула дверь, и в кабинет вошёл Кэм. Он недоумённо огляделся по сторонам, потом всё сфокусировал свой взгляд на Мерседес и занял свободное место. Зак продолжил повествование, которое уже подходило к концу.
- Ну, что же, - мисс Арлингтон поставила в журнал пятёрку, - ты отлично раскрыл тему. Только где же обещанное Спенсером влияние атмосферного давления?
- Мы... - Зак сел за парту. - Мы подумали, что этот аспект жизни богомолов не так интересен.
- Твоё дело, - пожала плечами учительница. - А теперь я хочу представить классу нашу новую ученицу.
Мечи вышла к доске.
- Мерседес Коломар. Она приехала к нам из Франции. Там общепризнанно одна из самых лучших систем образования в мире. Так что, у вас есть неплохая возможность узнать от новой подруги много нового. - Учителя всегда мыслили практически.
- Привет, - улыбнулась Мерседес; поймав на себе пристальный взгляд Кэма, она поспешно отвела глаза. Зак и Спенс переглянулись и одновременно весело подмигнули девушке в знак ободрения.
- Кэмерон, - усмехнулась мисс Арлингтон, - может, тебе лучше ещё погулять? Садись, - обратилась она к Мерседес. - Записывайте новую тему.
Весь урок Мечи сидела, как на иголках. Она спиной чувствовала взгляд Кэма и боялась сделать лишнее движение, чтобы он не воспринял это, как намёк. Зак видел напряжение Мерседес и долго не мог придумать способ одёрнуть друга, ведь они сидели через ряд. Потом начал обстреливать его шариками из бумаги. В результате, мисс Арлингтон записала Заку замечание, а Кэмерону задала вопрос по теме (тот, естественно, ответить не смог) и предупредила, что поставит ему пару в журнал, если в следующий раз не услышит ничего вразумительного. Как только она закончила разбор полётов, входная дверь скрипнула, и в неё просунулась сначала голова с блестящими чёрными волосами, а вслед за ней широкие плечи.
- Извините, - виновато улыбнулся Пауло, - можно Мерседес на несколько минут? Директор зовёт на оформление документов.
- Конечно! - завопила Мечи, хватая сумку и пулей срываясь с места.
Брат удивлённо посмотрел на неё, и они ушли, весело переговариваясь по-испански. Кэм чуть было не рванул за ними, но Спенс так вцепился ему в руку, что тот не нашёл в себе сил сопротивляться. Во избежание неприятностей, Спенсер до конца урока не спускал с друга глаз, а как только звонок радостной трелью пролетел по коридору, парень спешно затолкал учебники в рюкзак и потащил Кэма в библиотеку, где обычно в столь ранний час никого не было.
- Кэм, что с тобой? - Спенс, как всегда, был прямолинеен. - Она скоро от тебя прятаться начнёт. Да, многие девушки ведутся на твои взгляды, но только не Мерседес. Она не такая, как все.
- Я уж понял, - вздохнул Кэм.
- Ты в неё влюбился с первого взгляда - это и ежу понятно, - умозаключил Зак. - Спенс, как думаешь, Мечи согласится сходить со мной куда-нибудь в понедельник?
- Не знаю! - Спенс усадил на место вскочившего в негодовании Кэма, - для начала мы с Мерседес пойдём на авиамоторное шоу.
- Эй! - Кэмерон обиженно всхлипнул. - Это нечестно!
- А что тут нечестного? - хитро поинтересовался Спенс. - Мечи - не твоя собственность. Вообще, мужики, у меня возникло предложение. Мне, например, Мечи очень понравилась. А тебе, Зак?
- Само собой.
- Про Кэма я уж молчу. Давайте каждый из нас назначит ей по три свидания; кому первому Мерседес позволит... вольности, тот продолжит борьбу за неё уже один. Так будет честнее, тем более, наша дружба сохранится.
- Спенс, мы что же, спорим на самую прекрасную девушку вселенной? - возмутился Зак.
- Ни в коем случае. Это благородное состязание.
- Мы даже не спросим, хочет ли этого сама Мерседес.
- Если она услышит подобное от нас, то потом даже разговаривать не захочет, - рассудил Спенсер. - Так по рукам?



- Мечи!!! - на весь коридор закричал Спенсер, размахивая руками.
Мерседес повернулась и нос к носу столкнулась с ним. Спенс виновато улыбнулся и, вспомнив разговор с Заком и Кэмом, начал действовать:
- Может, сходим куда-нибудь? Нет-нет, я прекрасно помню о ваших с Гвенни планах, но ведь на завтра у тебя ничего не запланировано?
- И куда пойдём? - спросила Мерседес, давая заранее понять, что она согласна.
- Завтра будет авиа шоу.
- Супер!
- И... ты извини Кэма. У него сложные отношения с девушками, а ты... ну, сама понимаешь.
- Понимаю, - улыбнулась Мечи. - Спенс, меня очень заинтересовал один молодой человек из старших классов. Странный какой-то и выбивается из общей массы учеников Горацио. По-моему, его зовут Эл, высокий, с голубыми глазами и пшеничными волосами.
- Элвин Алмейра. Действительно, загадочная личность. Поговаривают будто он наркоман, и отец, не последняя, между прочим, личность в компании "Пежо", упрятал его в Горацио на перевоспитание. Звучит странно, но наша школа делится на классы, словно средневековое общество. Высший - это дети богатых родителей, например, Мантэфелл и его подхалимы. Низший слой - те, кто учится чисто символически, больше бухают, нюхают и ночи напролёт дрыгаются в клубах. Третий слой - ни то, ни сё. Промежуточный. Высшие и низшие знают друг друга исключительно благодаря нам, середнячкам. Если честно, мы с Заком ничуть не стыдимся такого звания. Каждому своё.
- Подожди, а Кэм тогда кто? - недоумённо спросила Мерседес.
- Кэмерон - совершенно особая фигура. Он дружит с нами, тусуется с компашкой Алмейры, ходит на дни рождения к богатеньким. Меняет девчонок, как перчатки, хорошо учится, дорого одевается. Загадка Горацио Хайд Уайта. И если тебя действительно интересует Эл, лучше расспроси о нём Кэма.
- Ну, во-первых, Кэм ни за что не согласится разговаривать со мной о других парнях, а, во-вторых, Эл мне интересен только в том плане, что мы с Пауло в воскресенье идём вместе с ним на вечеринку в какой-то клуб. Присоединишься?
- Кэм там так и так будет, а меня не звали.
- Я приглашаю.
- Сомневаюсь, что я - желанный гость на этом празднике жизни.
- Эл сказал: можно приводить с собой кого угодно.
- Он явно не подразумевал себя.
- Спенсер! Ну ради меня!
- Ладно, так уж и быть, я буду тебя сопровождать. Но всё же послушай моего совета: не особенно стремись дружить с Элом. Парню с ним знаться даже престижно, а вот девушке рискованно.
- Почему?
- У него по отношению ко всем особям противоположного пола одно стремление: затащить в постель. Самое интересное, они не возражают. Ничего не говори! Ты не из таких, и я это понял, но всё равно будь осторожна. Пошли на английскую литературу.
- С кем ты сидишь?
- Теперь с тобой.
Они довольно улыбнулись друг другу и пошли по узкому коридору, почти соприкасаясь руками, и никто не заметил, как от стены отделилась длинная серая тень и скользнула в дверь, ведущую в зимний сад.
Остаток учебного дня Мерседес провела в бесконечной череде знакомств. Кэм и Зак ломали головы, куда бы её пригласить, а Спенсер думал, как ему отмазаться от вечеринки с Алмейрой и при этом ещё отговорить Мечи туда идти. Да при этом ещё нужно умудриться не выставить себя трусом. Задачка не из лёгких. В результате Спенсер незаметно подошёл к Гвен на перемене и попросил её уболтать Мерседес не ходить на тусовку с Элом и брата своего поскорее вытаскивать из его тухлой компашки.

Добавлено:
Глава 2.

Там, где вода...
К. Кинчев.



Мерседес и Гвен встретились в два часа у входа на территорию школы и, не спеша, отправились на центральную аллею Фарфилда, вдоль которой тянулись ряды магазинов одежды. Девушки зашли в каждый из них и основательно прибарахлились. Гвен купила себя сапоги и невероятное количество бижутерии, а Мерседес к вечеру оказалась с ног до головы завешена фирменными пакетами. Ей даже пришлось надеть новую куртку и ботинки, выкинув старые туфли в помойное ведро возле кафе, в котором девушки решили посидеть, выпить кофе и поболтать. Они заказали каппучино с мороженым, свалили на пол пакеты и закурили. Гвен не затягивалась, больше вертела сигарету в руках, а Мерседес вдыхала дым глубоко и выпускала ровные колечки. Это придавало ей сходство с бывалым морским волком. Только тельняшки не хватало.
- Мечи, ты идёшь к Элу на вечеринку? - робко поинтересовалась Гвен, стряхивая пепел в пепельницу в виде листика марихуаны.
- Если тоже хочешь пойти, могу взять тебя с собой. Без проблем.
- Нет уж, спасибо. И ты лучше не ходи.
- Почему?
- Элвин Алмейра - непредсказуемый и опасный человек.
- Ну не съест же он меня.
- Мечи, я достаточно много о нём знаю по собственному опыту и гораздо больше слышала. Парни пусть с ним дружат, а девушки должны обходить за километр.
- Я люблю риск.
- Моё дело - посоветовать, - пожала плечами Гвен. - И Спенс тоже очень просил уберечь тебя от Эла.
- Я сразу поняла, что ты уговариваешь меня не ходить по его инициативе. Пусть Спенс не нервничает: меня защитит Пауло, если что. Ты лучше расскажи мне о Кэме.
- Ты его сама видела, рассказывать особенно и нечего: обычный бабник, сообразительный настолько, чтобы все свои недостатки превратить в достоинства. Девчонки в восторге.
- Даже ты?
- Нет, я давно и слишком хорошо его знаю. Кэм - капризный маленький ребёнок. Другое дело - Зак. Такой милый, добрый, отзывчивый, ласковый, понимающий...
- Ясно, - улыбнулась Мерседес, - тебе нравится Зак.
- Никогда! - испуганно воззрилась на неё Гвендолин. - Мы знаем друг друга с трёх лет, и у меня нет более надёжного друга.
- Спасибо, Гвен. Мне очень помогли твои рассказы. Теперь буду знать, с кем и как себя вести, - улыбнувшись, проговорила Мерседес. От её сигареты остался только фильтр, да и тот уже дымился в пепельнице. - Может, пойдём в школу. Мне ещё надо вещи распаковать и с Пауло перекинуться парой слов. Кстати, если хочешь поближе познакомиться с моим братом, могу посодействовать. Ты ему понравилась.
Гвен вспыхнула, молча подхватила пакеты и побежала к выходу, чтобы Мерседес не видела, какая довольная улыбка осветила её лицо. Мечи расплатилась и побежала догонять новую подругу.

Мерседес разместилась в соседней с Гвен комнате. Как и у всех учеников Горацио, там стояли кровать, шкаф для одежды, письменный стол, вертящийся стул и стеллаж для книг. Ванная комната - одна на двоих соседей.
Напротив Мерседес жил Спенс, в конце коридора - Зак и Кэм. Около их комнат уютно расположились полосатые кресла и столик для кофе; на стене висели несколько постеров: RHCP, Nickelback, Madonna. Парни сами обустраивали этот уголок, а ночами там курили: в коридоре здорово сквозило, и к утру запах улетучивался. Правда, постоянно существовал риск, что их могут застукать, но постоянное ощущение опасности только раззадоривало непослушных учеников Горацио. Они даже подумывали изобрести новый вид спорта - экстремальное курение.
Как обычно, в 3:15 ночи, или уже утра, двери комнат тихо скрипнули, из них вышли Зак и Кэм, пощёлкали зажигалками и, одновременно с наслаждением затянувшись, уселись в кресла. Разговор не шёл; каждый был погружён в свои мысли, думали они примерно об одном и том же: куда пригласить Мерседес. Спенсер с беззаботным видом сообщил и назначенном свидании и завалился спать, предвкушая завтрашний день. Конечно, ни Кэм, ни Зак не собирались вести девушку на авиа шоу. Первый просто никогда бы до такого не догадался, а второй хотел придумать нечто особенное. Так или иначе, Спенсер опередил своих друзей и значительно приумножил свои шансы.
- Ладно, - сдался Зак, - предлагаю закончить играть в молчанку. У тебя есть идеи?
- Только одна: надо что-то делать! - Кэм решительно треснул кулаком по столу. - У меня два варианта: последний сеанс кино, какая-нибудь романтическая комедия, или клубный концерт. Последнее предпочтительнее. Насколько я понял, Мечи слушает абсолютно всё. Но тогда придётся ждать, пока не приедет какая-нибудь группа.
- А я бы повёл Мерседес в ботанический сад...
Кэм саркастически хмыкнул.
- Ничего смешного! - обиделся Зак. - Помнишь, там такое красивое озеро с кувшинками.
- Не то, что не помню, даже не знаю! В любом случае, романтика - не моя фишка. Сначала нужно девушки добиться, а потом разводить всякие сюси-пуси. Кстати похоже, у нас появился конкурент. И серьёзный, между прочим. Сам Эл Алмейра.
- Этот хмырь! - взвился Зак.
- Друг мой Заккери, придержи эмоции и будь поаккуратней с выражениями, - усмехнулся Кэмерон. - Этот самый хмырь может пальцами щёлкнуть, и тебя так отделают, что родной отец не узнает. Я с Элом знаюсь очень давно и заметил, что на девушек он особо не заморачивается, но Мерседес вдруг позвал на тусовку в клуб в воскресенье... Хотя, может, это он из-за уважения к Пауло. Ладно, не будем париться. Спать пошли.
- Кэм, а можно я с вами пойду в клуб к Алмейре? Если что, Мерседес защитю...шу...щу. Ну, ты понял.
- Против Эла ты, всё равно, что песчинка против слона. Не в обиду тебе будет сказано.
- Ничего страшного: песчинка может попасть слону в глаз и доставить ему массу неприятностей.
На этой радостной ноте парни и разошлись по комнатам. Кэмерон уснул сразу, даже толком не укрывшись одеялом. Говорят, истинное человека можно увидеть только посмотрев на него спящего, когда он уязвим и беззащитен. Во сне Кэм был похож на маленького ребёнка, испарялась куда-то напускная самоуверенность. Свернувшись калачиком, молодой человек даже отдалённо не напоминал ловкого Казанову, но он становился по-настоящему красивым. Едва заметная улыбка трогала его губы, лунный свет оттенял высокие скулы, придавая лицу таинственность, чёрные пушистые ресницы слегка подёргивались, словно сложившие крылышки мотыльки. Увидь Мерседес Кэмерона в таком облике, она влюбилась бы в него без памяти, но Мечи так же безмятежно спала в своей постели.
А вот Заку почему-то не спалось. Он вытащил из пачки сигарету, сунул её в уголок рта, прикурил от золотой зажигалки "Lagerfeld" и глубоко нервно затянулся, потом выпустил дым. Так Зак машинально до самого утра повторял несложные действия: вдохнул, выдохнул. Пачка "Парламента" пустела, за окном светлело небо... Наконец, затрещал будильник в виде Бэтмена, дурацкая детская игрушка. Никогда раньше он не был столь долгожданным и ещё ни разу так не радовал. Зак натянул форму и поскорее выбежал из комнаты, которую сам так прокурил, что даже удивился, почему не задохнулся.
В столовой ещё никого не было: ученики Горацио не рвались туда сразу после звонка будильника. Многие его просто не слышали, а те, кто всё же слышал, предпочитали поваляться в постели и не строить из себя фанатиков учёбы. Чувствуя себя полным идиотом, Зак положил на тарелку круассан, налил в стакан грейпфрутового сока и уселся за стол. Завтракать в одиночестве совсем не хотелось, и парень тоскливо посмотрел на дверь. В идеале, компанию ему должна была составить Мерседес, но всё получилось гораздо хуже: в столовой появился Элвин Алмейра с всклокоченными волосами и трёхдневной щетиной. Похоже, он не ночевал в Горацио, а всю ночь шатался по пабам. Но к этому все привыкли давно, удивило Зака другое: Эл взял со стола целое блюдо фруктового салата с сахарным сиропом и из всех пустующих столов выбрал уже занятый. Да-да, он уселся на стул напротив Зака, привычным жестом откинул со лба прядь светло-русых волос, которые показались Мерседес пшеничными, и вполне миролюбиво поинтересовался:
- Тоже не спится? - Ага, - кивнул Зак.
- Это в твоём классе учится сестра Пауло?
- Ага, - повторил Зак, мёртвой хваткой вцепившись в круассан.
- Ты щас булку задушишь! - хохотнул Эл. - Хорошенькая она, эта Мерседес. В Горацио все бабы - коровы. Только Гвен ничего, но она малявка, а Мерседес... Короче, что ты о ней знаешь?
- Ничего, - выдавил из себя Зак.
- Так я и поверил! Ты и Шарп вчера он неё ни на шаг не отходили.
- Мы в основном о школе болтали.
- О школе? - яркие выразительные глаз Эла вспыхнули недобрым огнём. - Ну ладно, может, ещё передумаешь! - Алмейра поднялся со стула и, широко шагая, исчез за дверью.
А следом за ним в столовую с хохотом вошли Кэм, Спенс, Пауло и его одноклассники Пит Реймор и Алекс Грин. Компашка, задевая столы и стулья и топая настолько сильно, что всё помещение просто сотрясалось, подошла к Заку.
- Привет, дружище! - Кэмерон с размаху шлёпнулся на стул, умудрившись при этом свалить несколько стоявших рядом.
Зак пристально посмотрел на Кэма и отметил, что у него какой-то странный взгляд, блуждающий и не фокусирующийся, а на лице друга играла глупая улыбка. Впрочем, остальные выглядели не лучше. Только Спенс оставался серьёзным.
- Парни, вы часом не обкурились? - поинтересовался Зак, щёлкая пальцами перед носом Пауло.
- Есть немного, - подтвердил тот. - Элвин отличную дурь зарядил. Мы праздновали начало новой жизни, жизни в Горацио.
- И Мечи тоже "праздновала"?
- Нет, она с утра пошла в бассейн вместе с Гвен.
- Чёрт&#

[Jakkata]

Глава 3.

Охотники рядом.
«Смысловые галлюцинации»

Мерседес проснулась от душераздирающего шума: кругом всё гудело, пищало, тренькало и улюлюкало. Девушка вскочила с кровати, рванулась в сторону книжных полок, но, споткнувшись обо что-то, растянулась на полу. Будильники продолжали звенеть на разные лады, а потом неожиданно всё стихло: Спенсер нащупал на стене кнопочку, разом прекратившую весь гам. Мерседес облегчённо вздохнула и, держась за кровать, поднялась на ноги. У неё отчего-то жутко болела голова, ныли суставы, а солнечный свет резал глаза. Мерседес схватила с тумбочки пачку «Парламента», присела на кровать и жадно закурила, за одну затяжку уничтожив полсигареты. Она сидела на краю чужой постели в одной футболке и в забавных трусиках с рожицами героев Диснеевских мультиков; кудрявые каштановые волосы девушки разлохматились и стали похожими на львиную гриву. Но всё равно, утро чрезвычайно шло Мерседес, переливаясь солнечными лучами на её лице.
- Доброе утро, - Спенсер сел и прислонился к батарее.
- На доброе оно мало похоже, - усмехнулась Мечи, - но всё равно, привет. Сколько же мы вчера выпили?
- Самую малость, - Спенсер потёр заспанные глаза.
- Ладно, я пошла к себе, - Мерседес затушила сигарету, схватила в охапку свои вещи и вышла из комнаты.
В коридоре Гвен с кем-то оживлённо болтала по мобильному, но, увидев Мерседес, выходившую из спальни Спенса в весьма растрёпанном состоянии, она выронила телефон из рук и уставилась на подругу. Мечи как ни в чём не бывало пожелала Гвендолин доброго утра и зашла к себе, а буквально через несколько минут вернулась, безупречно одетая и причёсанная. Гвен, которая так и стояла посреди коридора, молча посмотрела на Мерседес и только покачала головой.
- Какой у нас урок? - Мечи перекинула через плечо бордовый шёлковый шарф.
- Ты и Спенс?... - выдавила Гвендолин.
- Нет, конечно! Мы вчера просто поздно вернулись, и я решила переночевать у Спенсера. Так какой урок?
- Сегодня суббота - мы не учимся.
- Вот блин! Могла бы ещё поспать. Ладно, пошли посидим у меня, всё равно пока делать нечего.
Девушки зашли в комнату Мерседес, сели на идеально застланную кровать и задумались каждая о своём. Разговор почему-то долго не шёл, но Мечи всё же решила нарушить тишину.
- Мы со Спенсом просто друзья, честное слово. Ничего не было, и быть не могло.
- Я верю, - улыбнулась Гвен. - Мечи, ты меня извини, - девушка замялась, - но мне просто покоя не даёт твой Жужу. Стыдно признаться, но мне дико любопытно. Пожалуйста, расскажи мне о нём.
Мерседес тяжело вздохнула и начала рассказ, который пошёл неожиданно легко и быстро - слишком долгим и мучительным было молчание.
Её познакомили с Жужу в спортивном клубе, где он занимался водным поло, а Мерседес - гольфом. Понятное дело, Мечи дико понравился удивительный красавец с несовременной, но такой выразительной внешностью. А Жоффруа остался равнодушен к новой знакомой: он в то время встречался с моделью Хелен Барсби, шикарной голубоглазой блондинкой, и пока не собирался с ней расставаться. Правда, Хелен, ветреная и влюбчивая натура, бросила Жужу через неделю, и тогда он вспомнил о зеленоглазой испанке, которая почему-то оставила след в его памяти. Жоффруа напросился на вечеринку их общих знакомых и весь вечер увивался за Мерседес, подливая ей в бокал вино, а ближе к ночи они заперлись в одной из гостевых комнат и зажигали там так, что со стен валились картины. Под утро им пришлось расстаться и провести выходные отдельно друг от друга. Мечи не сомневалась: она - одна из череды любовниц Жужу, забываемых на следующий же день. Не сомневалась и не сожалела. Но в понедельник произошло невероятное. При встрече Жоффруа поцеловал Мерседес и на глазах почти у всей школы предложил ей встречаться. Да, Жоффруа де Тайдре Вильрей влюбился по самые уши. И Мерседес согласилась, сделав Жужу самым счастливым человеком на земле. Она стала смыслом его жизни; они были вместе целыми днями: вместе готовили уроки, вместе бегали по утрам, обнявшись, гуляли по паркам, а ночами висели на телефоне, обсуждая кучу всяческих мелочей. Их роман длился уже около четырёх месяцев, когда Мерседес заявила брату, что они с Жоффруа собираются жить вместе. И тогда Пауло впервые заметил, как изменилась за последнее время сестра: стала бледной, худой, с лихорадочно блестевшими глазами и трясущимися руками. Настоящая наркоманка. Парень, не обращая внимания на яростное сопротивление, обследовал всё тело Мерседес в поисках следов от уколов. Перерыл её вещи, ожидая найти пакетики с белым порошком или ампулы. Но поиски успехом не увенчались. Пауло понял слишком поздно: сестра погибает от любви. Безумные чувства Жоффруа вытягивали из неё все жизненные силы. Больше всех на свете Пауло любил Мечи и ради неё он принял воистину мужское решение. Плюнув на всех своих друзей, образование, связи и прочие, в общем-то, важные вещи. Правда, для его реализации парню пришлось не один раз набить морду Жоффруа, пережить несколько истерик Мерседес, сопровождаемых битьём посуды и угрозами покончить с собой, и, наконец, Пауло увёз сестру в Америку. Для новой жизни. В которой не было места Жужу.
Гвен с восхищением посмотрела на подругу, но не нашла для неё слов утешения, да они и не были особенно нужны.
- Что делать-то будешь? - поинтересовалась Гвендолин, имея в виду переживания подруги.
- Доклад по литературе, - та ловко увильнула от ответа, - мисс Тейлор задала выбрать любого писателя и подготовить сообщение о его жизни. Придётся мне полазить по библиотеках в поисках своего соотечественника Маркеса: все свои книги перед вылетом раздарила друзьям из Франции. У тебя случайно не завалялись где-нибудь «Сто лет одиночества»?
- Не! - почти испуганно посмотрела на неё Гвен. - Я такие книги не читаю, слишком уж серьёзные и тоскливые.
- А зря.
- Маркес есть у отца Зака. Пошли к нему - мистер Гринберг обожает гостей.
- Да ну, неудобно как-то.
- Очень даже удобно. Тем более, Зак сейчас наверняка дома. Одевайся, на улице похолодало.
Мерседес сняла массивные золотые серьги и спрятала в шкафчик бордовый шарф. Перетянув непослушные волосы атласной лентой и нацепив на нос квадратные солнечные очки, она вышла на середину комнаты и пару раз обернулась вокруг себя. Гвен улыбнулась и подняла кверху большой палец. Мечи действительно выглядела вполне цивильно: в самый раз для знакомства с родителями.
Девушки добрались до дома Зака всего за десять минут. Их одноклассник жил в высоченной кирпичной башне на пятнадцатом этаже. Дверь в его квартиру была обита кожей модного кофейного оттенка, а замок представлял собой какую-то деревянную загогулину. Когда Гвен ткнула в неё наманикюренным ногтем, по прихожей разнеслась мелодичная трель, и дверь почти сразу распахнулась. На пороге стоял высокий, слегка полноватый мужчина. Зак явно пошёл не в отца: у того была ярко выраженная скандинавская внешность. Голубые глаза излучали детское любопытство, светлые волосы были взлохмачены, а в руках мистер Гринберг держал мокрое полотенце, которое делало его похожим на домохозяйку.
- Здравствуйте, девушки! - поприветствовал мужчина, пряча полотенце за спину и виновато улыбаясь.
- Привет, - в один голос воскликнули подруги.
- Проходите. Зак, к тебе пришли!
Мужчина провёл Мерседес и Гвен в гостиную, поставил перед ними поднос с булочками и чаем и деликатно удалился. Мерседес опустилась в кресло и, подперев кулаком подбородок, проводила тяжёлым вздохом отца Зака. У проницательной испанки сложилось впечатление, что мистер Гринберг боится своего сына, боится быть ему в тягость, боится совершить в их отношениях. Мечи уже знала: мать Зака Дениза бросила семью восемь лет назад, и отец-одиночка вечно чувствовал себя виноватым, ведь ребёнок не получал от него должного внимания. Вечно занятый на нескольких работах, мистер Гринберг старался обеспечить подрастающего мальчика, дарил ему лучшие игрушки, книги, одежду, компенсируя этим отсутствие матери.
- Привет, - в комнату вошёл Зак. Он был одет по-домашнему: в белые джинсы и синюю футболку с логотипом Adidas.
- Здравствуй, кивнула Мерседес. - У тебя есть Маркес?
- Марки? Какие марки? Я не филателист.
- Да не, Маркес, Габриэль Гарсиа.
- Ну, всего точно нет, но своего «Сто лет одиночества» где-то были. Сейчас найду. Джефф! - закричал Зак и вышел в коридор.
Он всегда называл отца по имени. Так уж повелось: они были, прежде всего, лучшими друзьями, а уж потом - ближайшими родственниками.
В своём кабинете мистер Гринберг уже громил книжные полки в поисках Маркеса. Наконец, вожделенный томик был найден, и Джефф повернулся к сыну:
- Зак, я правильно понял: эта девушка хочет «Сто лет одиночества»?
- Да.
- Надеюсь, вы уже назначили день свадьбы?
- Джефф, - улыбнулся Зак, - спасибо за книгу.
Парень вернулся в гостиную, где Гвен и Мечи, с аппетитом кусая ароматные булочки, о чём-то весело болтали. Зак замер в дверях и, сам себя не контролируя, уставился на Мерседес. Удивительно: она так гармонично смотрелась в гостиной дома Гринбергов, словно её предназначением в жизни было сидеть на кожаном диванчике у окна. Заку мучительно хотелось, чтобы в их с отцом доме появилась женщина. Конечно, любовницы у Джеффа были, но ни одну из них он так и не решился представить повзрослевшему сыну. Иногда у Гринбергов гостила Кесси, двоюродная сестра Зака, но она не приносила в дом никакого уюта своим громким голосом и дурацкой привычкой расхаживать по до дому в чём мать родила. Да и Гвен, хоть и частенько заходила в гости к своему однокласснику, смотрелась именно как лицо приходящее. А вот Мерседес...
- Зак! - из раздумий его вывела Гвен. - А ты по какой книге делаешь доклад?
- Я? - растерянно переспросил Зак. - Не думал ещё.
- Так думай быстрее: завтра туса у Эла, - напомнила Гвен, - я, например, ещё вчера подготовила сообщение о Льюисе Кэрролле.
- Могу помочь тебе с Драйзером, - предложила Мерседес.
- Если честно, не читал Драйзера, - смущённо признался Зак.
- Ничего страшного, - махнула рукой девушка, - просто даже уроки делать вместе гораздо веселее. Не находишь?
- Ну для полного веселья не хватает только всех наших, - Зак схватил телефонную трубку.
Проявив чудеса дипломатии, он смог уломать прийти только Спенса, Коуди и Миранду. Остальные посчитали Зака сумасшедшим, дружно отправившись на футбольный матч. Да и эти трое не особенно тяготели к знаниям, но недавнее обещание мисс Тейлор устроить всему классу сладкую жизнь, заставили лентяев взяться за ум хотя бы на время.
Гостиная Зака превратилась на время в некое подобие печатного цеха: куча книг, тетрадей, ручек, карандашей и альбомов. Принтер, монотонно жужжа, распечатывал иллюстрации для докладов, а мистер Гринберг то и дело приносил бутылки с колой, булочки и регулярно наполнял хрустальную вазочку леденцами, которые катастрофически из неё испарялись. Одного мельком брошенного взгляда Джеффу было достаточно для того, чтобы понять: самая главная здесь - Мерседес. Она просматривала черновики, многие из них отправляя в уже забитую доверху мусорную корзину, и лишь некоторые разрешала переписывать на чистовик. Мечи пыталась кратко пересказать Заку «Сестру Керри» Драйзера, а Коуди заставляла аккуратно вырисовывать заголовок уже в четвёртый раз: первые три получалось чёрт-те что. Но, несмотря на многочисленные протесты и мольбы «выйти курнуть», за один вечер удалось выполнить довольно трудоемкую работу. К восьми часам гостиная была идеально чистой - ни единого клочка бумаги не осталось на полу, а гости в коридоре обувались и застёгивали куртки.
- Спасибо, мистер Гринберг, - поблагодарила Мерседес.
- Тебе спасибо, - смутился Джефф. Когда одноклассницы сына называли его мистером, он всегда краснел и чувствовал себя ужасно глупо. - Зак вряд ли бы справился без твоей помощи. Удачи вам всем! - мужчина махнул рукой и растворился в темноте длинного коридора.
- Да уж, - согласился с отцом Зак, подавая Мечи её сумку.
- Мы пошли! - компания, толкаясь и весело переговариваясь, забралась в лифт и уехала, сотрясая сонный подъезд взрывами хохота.
Зак молча закрыл дверь на все замки и, сладко потягиваясь, пошёл к себе в комнату.
- Джефф, - он заглянул в спальню отца, которой с увлечением смотрел по ящику какой-то боевик с узкоглазыми ниндзя. - Я лягу спать пораньше: завтра иду на вечеринку и вернусь уже в Горацио.
- Ок, у меня завтра встреча с утра - завтрак будет на столе.
- Спокойной ночи.
- И тебе того же.
Зак зевнул во весь рот и, на ходу стягивая с себя футболку, зашёл в свою комнату, на двери которой висело строгое предупреждение для отца и непрошеных гостей: «Не влезай - убьёт!» Внутри небольшого пеналообразного помещения царил художественный беспорядок, найти нужную вещь в котором мог только сам Зак. Например, учебники лежали в ящике бельевого шкафа, стопка чистых футболок покоилась на книжной полке, а галстуки висели на люстре. Но Зак утром без всякого напряга собирал портфель. Правда, в своей комнате в Горацио ему приходилось поддерживать относительный порядок, дабы не схлопотать выговор от мисс Арлингтон.
Парень швырнул в угол джинсы и забрался под одеяло, но, только собравшись погрузиться в объятия Морфея, вдруг щекой почувствовал на подушке какую-то бумажку. Зак приподнялся на локте и обнаружил продолговатый конвертик, внутри которого лежала бумажка с одной-единственной фразой: «Охота началась».
«Чёрт побери!» - от негодования Зак подскочил на кровати. - «Какая к дьяволу охота? Ну Мэллоун, твои шуточки меня совсем достали Дождёшься - набью тебе морду».
Так, свалив всё на известного своими выходками приколиста Коуди, Зак и заснул, предварительно разорвав записку с конвертом на мелкие кусочки и выкинув их в окно. Бумага, словно стайка снежинок, закружилась в воздухе, трепыхаясь на ветру. Едва коснувшись асфальта, белоснежные бумажные хлопья исчезли, словно их вовсе не было. - Мерс, можно с тобой поболтать? - Спенсер поймал подругу в дверях её комнаты.
- Конечно, заходи, - кивнула Мечи, пропуская Спенса к себе. Закрывая дверь, она выглянула в коридор и убедилась, что там никого нет, и ни одна живая душа не увидела, как Спенс, воровато озираясь, юркнул в её комнату. Не хватало ещё всяких слухов о озабоченной испанке, которая затаскивает в свою постель приличных мальчиков из Горацио.
- Ну, что там у тебя приключилось? - поинтересовалась Мерседес, присаживаясь на вертящийся стул.
- Мерс, мне показалось странным, что после двух глотков «Бейлиса» у нас было такое жестокое похмелье. Я исследовал содержимое бутылки, из которой мы пили, и сравнил его с новым, только из магазина, ликёром. В общем, в нашу была подмешана какая-то дрянь.
- Снотворное?
- Понятия не имею. Эта фигня не реагирует ни с одним химическим элементом. Понимаешь, это не бракованный ликёр. Скорее всего, кто-то специально нас усыпил.
- Ага. Агенты ФБР Скалли и Малдер искали секретные материалы в твоей комнате.
- Мерс, я вполне серьёзно. Ещё эта наркота в зимнем саду. И ворона. Знаешь, я сегодня спать не буду: перерою всю комнату. Может, обнаружу пропажу какой-нибудь вещи. Я просто хотел предупредить тебя: будь очень осторожна.
- Спасибо, Спенс. Я учту твой совет, - улыбнулась Мечи, давая другу понять, что ему уже пора идти.
- Береги себя! - неожиданно для самого себя Спенс подбежал к Мерседес и поцеловал её в лоб так же, как это делал Пауло.
- Пока, Спенс, - пробормотала Мерседес, провожая парня удивлённым взглядом.
Спенсер и сам не понял, что на него нашло. Развешивая свои вещи в шкафу, он чувствовал себя полным идиотом. Отвратительное ощущение не покидало Спенса, даже когда он, почистив зубы и облачившись в пижаму залезал в постель. Да, он нарушил обещание облазить всю комнату, потому что дико устал и хотел спать. Но донести голову до подушки ему было не суждено: под руку Спенсу попался белоснежный продолговатый конвертик, из которого выпала записка странного содержания - «Охота началась». Какой-то внезапный, леденящий душу страх заставил парня вскочить на ноги. Зашвырнув злополучный конвертик в кипу лежавших на столе бумаг, Спенс вылетел в коридор и начал ломиться в комнату Мерседес. Девушка уже успела задремать и открыла далеко не сразу.
- Что произошло? - Мерседес сладко зевнула.
Вместо ответа Спенсер аккуратно отодвинул её с прохода и вбежал в комнату. Мерседес молча наблюдала, как парень переворачивает вверх дном её кровать, скидывая на пол подушки и одеяло.
- Может, ты всё-таки объяснишь мне, в чём дело? - Мечи была на редкость неконфликтным человеком, но поведение друга начинало её откровенно злить.
- Ты не находила никакого письма?
- Нет.
- Уверена?
- Абсолютно.
- Понимаешь, мне подкинули послание, а в нём какой-то бред про охоту.
- Про что?
Спенс не успел ответить, его прервал звонок мобильника Мерседес. Девушка приставила к уху маленький красный телефончик и, удивляясь столь позднему звонку, почти крикнула:
- Алло!
- Мечи! - раздался взволнованный голос Пауло. - У тебя всё в порядке?
- Святые небеса! Вы все сговорились что ли!?
- Так ты жива?
- Ну конечно.
- Тогда пока, - и Пауло отсоединился.
- Кто звонил? - поинтересовался Спенс, увидев, что подруга с ненавистью швырнула телефон в груду постельного белья, которая несколько минут назад была кроватью.
- Брат. У него тоже какие-то глюки.
И тут в коридоре раздались тихие крадущиеся шаги. Спенс напрягся, как пружина, готовый в любой момент броситься на обидчика, но это была всего лишь Гвен.
- Ребята, - в её голосе чувствовался неподдельный страх, - вы тут так громко разговариваете, что слышно на весь коридор. Я нашла какую-то дурацкую записку в кровати и перепугалась до смерти. Кто-то собирается охотиться.
- И ты тоже!? - закричал Спенс.
Не прошло и получаса, а Спенсер перебудил всех учеников десятого класса Горацио Хайд-Уайта, и оказалось, что каждый из них получил по посланию от таинственного охотника. Правда, большинство парней и девчонок выкинули записки в окно и забыли о них, но Спенсер, со своими взволнованными криками и размахиванием руками, заставил молодых людей не на шутку обеспокоиться. Некоторые даже плотно закрыли на ночь окна и форточки и хотели даже забаррикадировать двери. Мерседес вмешалась вовремя: она заверила одноклассников, что письма - выходки глупого шутника, который решил попугать своих друзей из Горацио на ночь глядя. Правда, девушка пока не знала о полученном Заком письме, которое ему подкинули домой. Непонятно почему, когда все, успокоенные, разошлись спать, Коуди вдруг перепугался до зубного скрежета и категорически отказался спать один. Он хотел было напроситься переночевать на полу в комнате Мерседес, но та захлопнула дверь прямо перед его носом. Зато Гвен, немного поломавшись для приличия, всё же решила приютить несчастного в своём раскладном кресле.
Для Мерседес утро началось уже в шесть часов. Правда, солнце встало и того раньше, но в выходной день продрать глаза в такое время стало испытанием. Натянув удобный джинсовый костюм - бриджи и свободную рубашку -, она взяла «Сто лет одиночества» и, выйдя в коридор, уселась на диванчик возле комнат Зака и Кэма. Вся школа словно вымерла, было даже слышно, как пыль летает по коридорам и оседает на ворсистый ковёр. За дверями комнат не раздавалось ни звука: Зак и Кэм мирно спали, заслонившись одеялами от ласковых солнечных лучей. Весна. Мерседес погрузилась чтение и около часа почти не двигалась, только переворачивала страницы. Долго ничто не отвлекало девушку, но около семи раздался скрип, и из своей комнаты вышла Гвен в обнимку с Коуди. Мечи не придумала ничего лучше, чем притвориться беспробудно спящей. Парочка, между тем, остановилась на середине коридора, о чём-то пошепталась, далее последовал страстный поцелуй. Мерседес мало того, что боялась вздохнуть, она ещё чувствовала себя самым ничтожным на свете существом. И тут, в самый неподходящий момент, Маркес с грохотом упал на пол. Конечно, ковёр заглушил удар, но Гвендолин и Коуди всё равно обернулись и в один голос воскликнули:
- Мерседес!
- Она ничего не видела, - с сомнением произнёс парень, подходя к Мечи и щёлкая пальцами перед её носом. - Спит мёртвым сном.
- Уф, - облегчённо выдохнула Гвендолин. - Я так испугалась!
- Чего испугалась?
- Коуди, давай пока не будем афишировать наши отношения. Всё так внезапно произошло.
- Я понимаю, - кивнул парень, - ладно, до вечера. У Эла, как обычно, будет отличная party, - он чмокнул Гвен в щёку и скрылся в своей спальне.
Девушка ещё немного постояла в коридоре и тоже ушла к себе, а Мечи, наконец, смогла встать и попрыгать, чтобы размять затёкшие конечности. В более глупую ситуацию она в жизни не попадала; теперь придётся смотреть в глаза Гвен, будто ничего не произошло. Проклиная всех и вся, Мерседес схватила злосчастную книгу и пошла в столовую, которая, понятное дело, в столь ранний час была закрыта, и начинала работать только в десять утра. Мечи в изнеможении опустилась на холодный кафельный пол и, закрыв глаза, положила голову на колени. Есть хотелось нестерпимо, живот сводило. Мерседес попыталась уснуть, чтобы потом быть разбуженной учениками Горацио, которые вскоре пойдут завтракать. Внезапно девушка услышала чьи-то тяжёлые шаги, и рядом с ней сел какой-то парень, соприкоснувшись с Мечи плечами. Девушке в нос ударил сильный запах дорогого парфюма, и хриплый низкий голос над ухом проговорил:
- Не одному мне не спится.
- Эл? - Мерседес подняла глаза.
- Конечно. Кто ж ещё приходит в школу под утро. А ты здесь откуда?
- Есть очень хочется.
- Держи, - Эл достал из кармана косухи пачку печенья и передал её Мерседес.
- Спасибо! - девушка поспешно засунула в рот крекер и с наслаждением захрустела.
- Смешная ты, - Эл легонько толкнул Мечи плечом, и лицо его осветила неожиданно добрая и мягкая улыбка, делавшая грозу учеников Горацио похожим на младшего гнома из диснеевского мультика про Белоснежку.
- Я жнаю, - кивнула Мерседес с набитым ртом.
- Тебе много гадостей про меня наговорили?
- Ну, не то, чтобы гадостей. Предупреждали: ты опасный человек, и лучше с тобой не дружить, - честно призналась Мечи.
- Злые языки страшнее пистолетов, - усмехнулся Эл, - Знаешь, не верь никому, пока сама не убедишься.
- Где-то я уже это слышала! Эл, дай мне совет. Я, не по своей воле, узнала тайну двоих людей, и меня прямо трясёт, как хочется с кем-нибудь поговорить на эту тему.
- У тебя есть плюшевый медвежонок?
- Да, конечно.
- Поделись с ним; самый надёжный собеседник. Ладно, до вечера. Клуб «10 баллов».
Элвин поднялся на ноги и пошёл в спортзал. Он слегка сутулился, и казалось, будто его широкие могучие плечи не дрогнут, даже если на них обвалится небо. Мерседес доела печенье и открыла Маркеса: она твёрдо решила дождаться открытия столовой.
В Фарфилде, независимо от времени года, темнело всегда довольно быстро, поэтому в клуб толпа учеников Горацио Хайд-Уайта шла уже в сумерках. Излюбленное место Элвина Алмейры, где он зависал целыми днями, находилось в нескольких кварталах от школы и представляло собой большое, продолговатое одноэтажное здание без окон. Над его дверью мигали неоновые буквы «10 баллов». Это название возникло после того, как на выступлении RHCP клуб трясло так, будто произошло землетрясение, достигавшее самой высокой отметки по десятибалльной шкале Рихтера. Это место пользовалось большой популярностью среди молодёжи: здесь спиртное наливали всем, несмотря на возраст и физическое состояние. Паспорт никто не спрашивал: какая разница, сколько человеку лет, если он получает удовольствие и приносит прибыль.
Изнутри клуб выглядел довольно невзрачно: длинная барная стойка, танцпол, сцена, игровые автоматы и несколько бильярдных столов. Ничего особенного. Однако «10 баллов» почтили своим присутствием уже очень многие популярные рок-группы, а после выступления их солисты и музыканты частенько дрыгались на танцполе вместе с простыми смертными. Да и сам хозяин, тридцатилетний Род Миллер, любил присоединиться к своим посетителям. А для их удобства даже отвёл несколько комнат под спальни, по типу отельных номеров: вдруг влюблённой парочке захочется уединиться. Наркотики здесь были запрещены категорически, даже травка. В противном случае, шкафообразные вышибалы выпроваживали непослушных за дверь. Зато курить и пить здесь разрешалось в любых количествах, а некоторых из посетителей Род развозил по домам после бурной попойки. Одним из регулярно удостаивавшихся такой чести был Элвин Алмейра, чей отец спонсировал клуб. Род никогда не отказывал Элу в проведении вечеринок для его одноклассников и знакомых. Друзей у того не было. Обычно сравнительно небольшая компашка Элвина тихо напивалась за столиком в углу, потом танцевала до упаду и тихо расходилась, но в этот вечер ожидалась грандиозная попойка, при участии почти всех учеников Горацио. Всё те же монстры-вышибалы сдвинули столы, затащили на сцену ди-джейский пульт, а молодой симпатичный бармен заказал столько спиртного, что небольшое подсобное помещение оказалось забито до предела. Около девяти в клуб ввалилась весёлая толпа и почти моментально распределилась по всему помещению. Элвин восседал во главе стола, рядом с ним расположились Мерседес и Пауло. Им хозяин клуба торжественно преподнёс по бокалу Сангрии - испанского напитка из нескольких сортов вин и фруктовых соков. С разных концов стола то и дело раздавались взрывы хохота и звон бокалов. Спенс по обыкновению к спиртному не притрагивался, только потягивал молочный коктейль, зато Кэм за пятнадцать минут успел в одиночку выдуть бутылку красного вина. Правда, традиционного похода по бабам не последовало: взгляд Кэмерона был прикован к Мерседес, которая довольно мило болтала с Элом, несмотря на многочисленные предупреждения. Гвен и Коуди намеренно сели в разных концах стола и лишь изредка посматривали друг на друга. Зак, который больше всего на свете обожал музыку, вертелся возле специально приглашённого ди-джея и помогал ему подобрать диски, исходя из вкусов своих знакомых.


Добавлено:
По мере того, как иссякали запасы выпивки, люди выходили на новый уровень общения, теперь понимая друг друга с помощью междометий и жестов. Около одиннадцати ди-джей занялся своими прямыми обязанностями, и почти сразу начались бешеные танцы: толпа абсолютно пьяных, еле-еле державшихся на ногах парней и девчонок прыгала и дружным хором подпевала громовому голосу Тилля Линдеманна из Rammstein. Пауло вскоре испарился с танцпола, и Мерседес вполне справедливо полагала, что любвеобильный братец удалился в одну из спален с какой-нибудь красоткой. Коуди и Гвен тоже смотались, а Спенс с Заком сидели на полу и с интересом наблюдали за своими друзьями. Мечи танцевала в кругу вместе с Кэмом, Элом, Джессикой Дэнст и ещё какими-то парнями, которых она не знала, но учились те явно в Горацио.
- Пошли, покурим, - Эл склонился к Мерседес.
- А здесь нельзя? - девушка почти кричала, но громкая музыка всё равно заглушала её голос.
- Здесь нельзя косяки забивать, а то Рода посадят. Надо на улице.
- Ок, - Мерседес схватила со стула чью-то джинсовку, и они с Элом вышли из клуба.
Боковым зрением Мечи заметила, как Зак, Кэм и Спенс заняли места за столом так, чтобы видеть подругу с «опасным человеком». Но Мечи особенно и не стремилась сближаться с Элом, поэтому, натянув куртку, которая была велика ей на несколько размеров, она села на лавочку на порядочном расстоянии от парня. Эл достал из кармана спичечный коробок с травой и кусочек бумаги, свернул косячок и с видимым удовольствием затянулся.
- Будешь? - спросил он у Мерседес, выпустив желтоватое колечко дыма.
- Не, - покачала головой девушка.
- Как хочешь.
- А ты только травку употребляешь или ещё чего-нибудь?
- Ничего серьёзнее курева. И бросить могу в любой момент. А вот мои друзья так называемые почти все на таблетках сидят; некоторые даже на игле.
- Как же ты попал в Горацио?
- Долгая и мерзкая история, в результате которой я потерял веру в Бога и возненавидел своего отца.
- Смелое заявление.
- Ладно, слушай. Моя мать была рядовой официанткой в какой-то забегаловке, а отец владел сетью магазинов по продаже запчастей, машинных масел, полиролей и прочей фигни. Они чудом познакомились на второсортной вечеринке у общих знакомых, там напились и переспали. Мамуля залетела, и неосторожный любовничек на ней женился. Не из-за порядочности, конечно. Отец имел в обществе положение, и ему было легче показать себя благородным человеком, нежели платить алименты и выслушивать вопросы любопытных сплетников. К тому же, предки были уверены, что ребёнок получится неполноценным, ведь зачали его в почти бессознательном состоянии. Тем более. Такой крутой состоятельный батя будет растить инвалида. Да журналисты заставят весь город плакать над его историей. Но я получился вполне нормальным, в меру красивым и умным, - Эл улыбнулся, но не добро, а как-то хищно. - Пока мама ходила беременная, отец строил из себя верного мужа, заваливал её подарками, исполнял любые капризы, но стоило мне появиться на свет, и он показал свою сущность: запер жену дома, разрешая ей выходить только в магазин за продуктами, да и то под присмотром охранников, частенько бил её, приходил домой под утро пьяный в компании с очередной шлюхой. Меня отец не трогал, но лучше бы уж треснул пару раз - хоть какое-то внимание. Мать терпела, молчала, одевала чёрные очки, когда шла за покупками, чтобы никто не видел синяков. Не нервные клетки не восстанавливаются, и однажды она сорвалась с катушек. В тот вечер отец опять припёрся бухой с какой-то полуголой тёлкой. Мама начала плакать и кричала так, что проснулся я. Отец её ударил. Потом ещё раз, и ещё. Мама побежала в ванную, соседнюю с моей комнату, долго рылась там в шкафчике для лекарств, гремела пузырьками, а потом раздался хлопок. Я вылетел из комнаты и - сразу в ванную. Никогда не забуду этой картины: мама сидит на полу, прислонившись к стене, а сзади неё, прямо на кафеле - огромный кровавый круг. Знаешь, Богородицу на иконах рисуют с золотым нимбом вокруг головы. Мама была как святая. Я даже с ней не попрощался: отец оттащил меня к соседке, а через две недели отправил сюда, в Горацио. Это он убил маму, и я ненавижу его, и желаю ему смерти.
- Нельзя так говорить!
- Нельзя тебе, у тебя наверняка было счастливое детство.
- Ну не скажи! Наша с Пауло мама - массовик-затейник в одном дорогом отеле. Папа - модный дизайнер. Он отдыхал в Испании, влюбился, женился. Они прожили три года душа в душу. За это время успели появиться мы с Пауло, а потом всё пошло набекрень. Пока папа на рабочем столе имел свою секретаршу, мама ублажала постояльцев отеля. Свободные отношения, который просуществовали довольно долго. Правда, заботился обо мне брат; никакой родительской ласки, никаких мудрых советов. Но однажды отец по-настоящему влюбился в очередную девушку, захотел на ней жениться и начал бракоразводный процесс, а никому не нужных детей сплавили учиться во Францию. Конечно, мотивировали родители это тем, что хотят уберечь нас от суда, раздела имущества и прочей лабуды. На самом деле они просто-напросто хотели от нас избавиться по благовидной причине. Мы с Пауло выросли в пригороде Лиона, повзрослели там. Братец быстро забыл о своей обиде на родителей, а я...
- А ты держишься молодцом.
Мечи кивнула и они замолчали, в каком-то ступоре глядя в мягкую фиолетовую тьму. Да, у Мерседес и Эла Алмейры было много общего. Например, они оба даже представить себе не могли, зачем только что выложили друг другу все семейные тайны, но людьми они были очень разными, и даже взаимные излияния особо сблизить их не смогли. Мечи и Элвин сидели на одной скамейке, но были как бы отдельно друг от друга, в разных мирах.
Идиллию нарушил истошный девичий крик, заглушивший даже музыку в клубе. Впрочем, она почти сразу оборвалась. Переглянувшись, Мечи и Эл кинулись в помещение, чуть не свалив лавочку. Они быстро преодолели танцпол и достигли коридора, в который выходили двери спален. У одной из комнат толпились «отдыхающие»; похоже, опьянение с них мигом спало. Дверь оказалась заперта, но Эл с размаху впечатался в неё и с лёгкостью выломал. Мерседес, которая бежала вслед за ним, не успела затормозить и, перелетев через Элвина, грохнулась на пол прямо у ног какого-то парня в поразительно знакомых ботинках. Приподнявшись, Мечи обнаружила, что этот незнакомец ни кто иной, как её братец Пауло. Да к тому же в расстёгнутой рубашке. Рядом с ним стояла Миранда, практически топ-лесс, и визжала, уставившись на кровать. Мерседес проследила за её взглядом и похолодела: на белоснежной простыни лежала неправдоподобно огромная крыса, размером почти с взрослую кошку. Не просто дохлая, а с распоротым животом, из которого вываливались кишки и ещё какая-то дрянь; вся простыня была в крови, а запах в комнате стоял невыносимо тошнотворный. Непонятно откуда взявшаяся Гвен, всхлипнув, упала в обморок. Мерседес поднялась на ноги и довольно твёрдо выпроводила зевак из комнаты, пообещав шампанское за счёт заведения. Род, с опозданием подоспевший к месту событий, с уважением посмотрел на девушку и, попросив её не беспокоиться, пошёл вызывать уборщиков и столяра - чинить дверь. А Пауло и Миранде посоветовал впредь проверять кровать, прежде, чем на неё завалиться.
Мечи вернулась в зал и, перепрыгнув через барную стойку, села на пол. Бармен, совсем молоденький парень с веснушками на носу, понимающе кивнул и протянул ей бокал виски с колой. Мерседес лишь пригубила янтарно-коричневый напиток и поставила хрустально звенящий бокал на пол. Что-то странное творилось в её голове. Толи давление поднялось, толи вино вперемежку с танцами дало такой эффект, а может, начиналась мигрень. Мечи казалось, будто ей в висок воткнули раскалённую спицу и медленно ей поворачивают. Внезапно в голове всплыли слова Спенса о той самой бутылке «Бейлиса», о подмешанном в неё веществе. Так же, как таинственный порошок не мог сам по себе залезть в ликёр, несчастная крыса не могла забраться в кровать и сделать себя харакири. Значит, кто-то её туда подкинул. И скорее всего, сделал это автор «записок охотника». Для одного глупого шутника слишком много выходок.
- Мечи! - голос Зака раздался близко и отчётливо. - Ты где?
- Тут, - еле слышно ответила девушка, чувствуя, как боль с новой силой сверлит висок.
- Что с тобой? - Зак сразу услышал её голос и перелез к подруге через стойку.
- Зак, отнеси меня в школу. Мне плохо, холодно и страшно. Зак осторожно, словно хрустальную вазу, подхватил её на руки и вынес из клуба через чёрный ход, чтобы не налететь на кого-нибудь из друзей, которые от халявной выпивки совсем взбесились и стали играть в догонялки прямо на танцполе, падая, валяясь по полу и дико смеясь.
Была поздняя ночь, но в воскресенье народу по улицам Фарфилда всё равно гуляло очень много. Недолго думая, Зак свернул в переулок и пошёл в Горацио дворами. Так было быстрее, но несколько опаснее: кое-где на лавочках расположились компашки, вроде алмейровской, с пивом и орущими мафонами. Но на парня, который нёс на руках девушку, похожую на маленького хрупкого ребёнка, никто внимания не обращал.
Зак никогда не боялся темноты; он вообще ничего не боялся, но сейчас отчего-то тёмные закоулки внушали почти животный страх. Собственно, если что, он даже толком сдачи дать не сможет - не бросать же Мерседес. Особенно торопился он, когда шёл мимо старой автомобильной свалки, на которой жили целые племена бомжей. Зак почти добежал до конца ветхого перекошенного забора, как вдруг, чисто случайно повернув голову, заметил какую-то странную машину. Похоже, в прошлом это был довольно приличный «Лексус», но после аварии - перед машины напоминал гармошку - его свезли на свалку. Теперь автомобиль выглядел действительно необычно: как будто противный лизун, друг охотников за приведениями, засунул его в рот, основательно обслюнявил и поставил на место. Машина более всего походила на жирного слизняка. Зак даже подумал, что у него глюки, но потом, зажмурившись и снова открыв глаза, всё-таки убедился в материальности автомобиля. Парню стало очень, ну очень любопытно. Правда, даже не будь с ним Мерседес, он никогда бы не решился в одиночку залезть в «железного слизняка». А вот попозже, с компанией и желательно при дневном свете - тог