23 июля 2025, 03:30:47

Новости:

Узнай первым о новых темах и ответах в Telegram канале:  @gratis_forum


avatar_Гостья

Угадай книгу

Автор Гостья, 30 мая 2004, 01:43:13

0 Пользователей и 1 гость просматривают эту тему.

Paolo

Аноним-Дневник Алисы
Быть богатым отнюдь не означает быть счастливым, как обладать женщиной отнюдь не означает любить ее /А. Ривароль/
Не бойся совершенства, тебе его не достичь никогда / Сальвадор Дали/
Беда, когда у человека не хватает ума, чтобы хорошо сказать, или здравого смысла, чтобы осторожно промолчать/ Жан Де Лабрюйер/

vindeta

24 января 2005, 22:58:13 #191 Последнее редактирование: 24 января 2005, 22:59:06 от vindeta
Paolo
да

Raistlin

Надеюсь, читатель извинит меня за то, что я начинаю это предисловие с
похвальбы. Дело в том, что эта работа - юбилейная. Ее завершением я  от-
мечаю свое сорокалетие, свою пятидесятую книгу,  шестнадцать  лет  своей
писательской деятельности и новое  направление  в  своем  творчестве.  А
"&&&&&&&" - это новое направление. До сих пор я, безусловно, не соз-
давал ничего подобного и почти убежден, что и впредь не создам. И я вов-
се не намерен скрывать, что горжусь этой работой. А теперь  я  советовал
бы читателю, который любит стремительное развитие действия,  перескочить
через все то бахвальство, что содержится в предисловии, и погрузиться  с
головой в повествование, - пусть он потом попробует сказать мне, что  от
моей книги легко оторваться.
  Для любопытствующих разрешу себе кое-что пояснить. По мере  того  как
кинематограф становился наиболее популярной формой развлечения  во  всем
мире, запас фабул и интриг,  накопленный  мировой  беллетристикой,  стал
быстро истощаться. Какая-нибудь одна кинокомпания с помощью двух  десят-
ков режиссеров способна экранизировать все литературное наследие Шекспи-
ра, Бальзака, Диккенса, Скотта, Золя, Толстого и десятков менее плодови-
тых писателей. А поскольку на свете сотни кинокомпаний, нетрудно сообра-
зить, как скоро они могут столкнуться с  нехваткой  сырья,  из  которого
фабрикуют кинокартины.
  Право на экранизацию всех романов, рассказов и пьес,  издаваемых  или
подлежащих изданию определенными издательствами или  лицами,  уже  давно
куплено и зафиксировано договорами; если же попадается  материал,  право
собственности на который истекло за давностью лет, то он  экранизируется
с такой же быстротой, с какой матросы, очутившись  на  берегу,  усеянном
золотым песком, набросились бы на самородки. Тысячи сценаристов - точнее
будет сказать десятки тысяч, ибо нет такого мужчины, женщины или младен-
ца, которые не считали бы себя вполне созревшими для написания сценария,
- итак, десятки тысяч сценаристов рыщут по  литературе  (как  охраняемой
авторским правом, так и не охраняемой) и хватают журналы чуть ли  не  из
машины, в надежде поживиться какой-нибудь новой сценкой, фабулой или ис-
торийкой, придуманной их собратьями по перу.
  Кстати, справедливость требует отметить, что  совсем  недавно,  в  те
дни, когда сценаристов еще не очень уважали, они надрывались в поте лица
за пятнадцать-двадцать долларов в неделю, а случалось,  что  прижимистые
директоры платили им и поштучно: десять-двадцать долларов  за  сценарий,
да еще в пятидесяти случаях из ста не выдавали сценаристам и тех грошей,
которые им причитались; бывало и так, что товар, украденный  сценариста-
ми, в свою очередь, крали у них не менее бессовестные  и  беззастенчивые
люди, работающие в штате. Так было только вчера, а сегодня я знаю сцена-
ристов, которые имеют по три машины и по два  шофера,  которые  посылают
своих детей в самые дорогие школы и вообще обладают устойчивой платежес-
пособностью.

Гением я назову того, кто труд сей озаглавит... :)
Кулинар, бармен, любитель музыки, карточный манипулятор и фокусник, знаток русского языка. А главное, скромный... :)

vindeta

Raistlin

Джек Лондон
Сердца трех

Добавлено:

    Они там.
    Черные в белых костюмах, встали раньше меня, справят половую  нужду
в коридоре и подотрут, пока я их не накрыл.
    Подтирают, когда я  выхожу из спальни:  трое, угрюмы, злы  на все -
на утро, на этот дом, на тех, при ком работают.  Когда злы, на глаза  им
не попадайся.  Пробираюсь по  стеночке в  парусиновых туфлях,  тихо, как
мышь,  но  их  специальная  аппаратура  засекает  мой  страх:  поднимают
головы, все трое разом, глаза горят на черных лицах, как лампы в  старом
приемнике.
    - Вон  он, вождь.  Главный вождь,  ребята. Вождь  швабра.  Поди-ка,
вождек.
    Суют  мне  тряпку,  показывают,  где  сегодня  мыть, и я иду.  Один
огрел меня сзади по ногам щеткой: шевелись.
    -  Вишь,  забегал.  Такой  длинный,  яблоко  у меня с головы зубами
может взять, а слушается, как ребенок.
    Смеются, потом слышу, шепчутся у меня за спиной, головы  составили.
Гудят  черные  машины,  гудят  ненавистью,  смертью, другими больничными
секретами. Когда я рядом, все  равно не побеспокоятся говорить потише  о
своих злых секретах - думают, я  глухонемой. И все так думают. Хоть  тут
хватило  хитрости  их  обмануть.  Если  чем  помогала мне в этой грязной
жизни  половина  индейской  крови,  то  помогала  быть  хитрым, все годы
помогала.
    Мою  пол  перед  дверью  отделения,  снаружи  вставляют  ключ,  и я
понимаю,  что  это  старшая  сестра:  мягко,  быстро, послушно поддается
ключу  замок;  давно  она  орудует  этими  ключами.   С волной холодного
воздуха она проскальзывает в коридор,  запирает за собой, и я  вижу, как
проезжают напоследок  ее пальцы  по шлифованной  стали -  ногти того  же
цвета, что губы.   Оранжевые прямо.  Как  жало паяльника.  Горячий  цвет
или холодный, даже не поймешь, когда они тебя трогают.
    У  нее  плетеная  сумка  вроде  тех,  какими  торгует  у   горячего
августовского  шоссе  племя  ампква,  -   формой  похожа  на  ящик   для
инструментов, с  пеньковой ручкой.  Сколько лет  я здесь,  столько у нее
эта  сумка.  Плетение  редкое,  я  вижу,  что  внутри:  ни  помады,   ни
пудреницы,  никакого  женского  барахла,  только  колесики,   шестерни,
зубчатки,  отполированные  до  блеска,  крохотные  пилюли  белеют, будто
фарфоровые, иголки, пинцеты, часовые щипчики, мотки медной проволоки.
    Проходит  мимо  меня,  кивает.  Я  утаскиваюсь  следом за шваброй к
стене, улыбаюсь и, чтобы понадежней обмануть ее аппаратуру, прячу  глаза
- когда глаза закрыты, в тебе труднее разобраться.
    В  потемках  она  идет  мимо  меня,  слышу, как стучат ее резиновые
каблуки  по  плитке  и  брякает  в  сумке  добро при каждом шаге. Шагает
деревянно.  Когда   открываю  глаза,   она  уже   в  глубине    коридора
заворачивает в стеклянный сестринский пост  - просидит там весь день  за
столом,  восемь  часов  будет  глядеть  через  окно  и  записывать,  что
творится в дневной палате. Лицо  у нее спокойное и довольное  перед этим
делом.

Paolo

Кен Кизи - над кукушкиным гнездом
Быть богатым отнюдь не означает быть счастливым, как обладать женщиной отнюдь не означает любить ее /А. Ривароль/
Не бойся совершенства, тебе его не достичь никогда / Сальвадор Дали/
Беда, когда у человека не хватает ума, чтобы хорошо сказать, или здравого смысла, чтобы осторожно промолчать/ Жан Де Лабрюйер/

vindeta

это будет совсем просто=)
Так  я и жил сам  по себе,  и не было у меня стоящего собеседника, пока
шесть  лет  назад  не пришлось  мне  совершить вынужденную посадку в пустыне
Сахара. Что-то там сломалось в  двигателе. А  поскольку со  мной  не было ни
механика, ни пассажиров, я решил собственными силами устранить эту серьезную
неполадку. Ведь речь  шла о жизни и смерти: моего запаса питьевой  воды едва
хватило бы на неделю.
    Итак, я впервые улегся спать на песке, в тысяче миль от людского жилья.
Моряк, переживший кораблекрушение и затерянный на плоту посреди океана, -- и
тот не был  бы  так одинок,  поэтому вы представляете  себе, как я удивился,
когда на рассвете меня вдруг разбудил причудливый тоненький голосок, который
произнес:
    -- Пожалуйста, нарисуй мне овечку!
    -- Что?! -- встрепенувшись, переспросил я.
    -- Нарисуй мне овечку!
    Я вскочил, опешив, будто от удара грома, захлопал глазами и внимательно
оглядел все вокруг. Тут-то я  и  увидел какого-то необыкновенного крошечного
человечка, который стоял неподалеку и с величайшей серьезностью рассматривал
меня. Вот, если угодно, его портрет, лучший из всех, какие мне потом удалось
нарисовать. Разумеется,  созданный мною образ  далеко не так обаятелен,  как
оригинал, но в этом нет  моей вины: ведь,  когда мне было шесть лет от роду,
взрослые  отбили у меня  охоту  заниматься живописью, и  я так и не научился
рисовать. Разве что боа-констрикторов снаружи и боа-констрикторов изнутри.
    Но тогда я лишь таращился на это невесть откуда взявшееся привидение, и
глаза мои так и лезли на лоб от изумления. Не забывайте: я потерпел аварию в
пустыне,  в  тысяче миль  от  населенных людьми  мест.  И тем не менее,  мой
маленький  человечек  вовсе  не  казался  заблудившимся в песках,  совсем не
валился с ног от голода, жажды и  усталости и уж тем паче не падал в обморок
от страха.  Он ничем не напоминал ребенка, потерявшегося в пустыне за тысячу
миль от человеческого жилья.
    Наконец я вновь обрел дар речи и спросил:
    -- Но... что ты тут делаешь?
    В ответ он  лишь повторил, медленно и  настырно, словно речь шла о деле
чрезвычайной важности:
    -- Пожалуйста, нарисуй мне овечку.
    Перед  лицом  непостижимой тайны  человеку трудно  набраться смелости и
отказать в просьбе. Я был в тысяче миль  от  ближайшего  жилья,  мне грозила
гибель,  и тем не менее, сознавая, насколько это нелепо, я все же достал  из
кармана лист бумаги и свое вечное перо. Но тотчас  вспомнил, что учился-то я
все  больше  географии,  истории,  арифметике  и  грамматике,  и   с  легким
раздражением заявил  этому мальчонке,  что  не  умею  рисовать.  На  что  он
ответил:
    -- Это пустяки. Нарисуй мне овечку.
    Но мне  никогда  еще не приходилось рисовать овечек. Поэтому я набросал
для мальчишки одну из тех картинок,  которые  прежде так  часто рисовал  для
других:  боа-констриктора  снаружи. И  был очень  удивлен,  когда  мальчуган
недовольно воскликнул:
    --  Нет,  нет, я не хочу  слона в удаве.  Это боа-констриктор, он очень
опасный. А слон  слишком  громоздкий. Там, где я живу,  все такое маленькое.
Мне нужна овечка. Нарисуй овечку.
    Что ж, я сделал еще один рисунок.
    Мальчик внимательно посмотрел на него и сказал:
    -- Нет. Эта овечка совсем хилая. Нарисуй другую.
    Делать нечего, нарисовал.
    Мой приятель наградил меня доброй снисходительной улыбкой и молвил:
    -- Ты и сам видишь, что это не овечка, а баран. У него рога.
    В общем, пришлось рисовать заново.
    Но и эта моя работа была отвергнута, как все предыдущие.
    -- Она слишком старая. Мне нужна овечка, которая сможет прожить долго.
    Тут уж мое  терпение истощилось:  ведь мне надо было поскорее разобрать
мотор. И тогда я набросал такой рисунок:

    И сопроводил его пояснением:
    -- Тут виден только ящик. А твоя овечка сидит внутри.
    Я изумился, заметив, как просветлело личико моего юного судьи.

Paolo

ну это маленький принц -Экзюпери
Быть богатым отнюдь не означает быть счастливым, как обладать женщиной отнюдь не означает любить ее /А. Ривароль/
Не бойся совершенства, тебе его не достичь никогда / Сальвадор Дали/
Беда, когда у человека не хватает ума, чтобы хорошо сказать, или здравого смысла, чтобы осторожно промолчать/ Жан Де Лабрюйер/

vindeta

Когда она приезжала из частной школы домой на каникулы, я мог видеть ее
чуть не каждый день: дом их стоял через  дорогу,  прямо  против  топ"  крыла
Ратуши, где я работал. Она то и дело мчалась  куда-то,  одна  или  вместе  с
сестренкой, а то и с какими-нибудь молодыми людьми. Вот это мне  было  вовсе
не по вкусу. Иногда выдавалась минутка, я отрывался от  своих  гроссбухов  и
папок, подходил к окну и смотрел туда, на их дом, поверх матовых стекол, ну,
бывало, и увижу ее. А  вечером  занесу  это  в  дневник  наблюдений.  Сперва
обозначал ее индексом  "X",  а  после,  когда  узнал,  как  ее  звать,  "М".
Несколько раз встречал на улице, а как-то стоял прямо за  ней  в  очереди  в
библиотеке на Кроссфилд-стрит. Она и  не  обернулась  ни  разу,  а  я  долго
смотрел на ее затылок, на волосы, заплетенные в длинную косу, очень светлые,
шелковистые, словно кокон  тутового  шелкопряда.  И  собраны  в  одну  косу,
длинную, до пояса. То она ее на грудь перекидывала, то снова на спину. А  то
вокруг головы укладывала. И пока она не стала гостьей здесь,  в  моем  доме,
мне только раз посчастливилось увидеть эти волосы свободно рассыпавшимися по
плечам. У меня прямо горло перехватило,  так  это  было  красиво.  Ну  точно
русалка.
    А в другой раз, в субботу, я поехал в  Музей  естественной  истории,  в
Лондон, и мы возвращались в одном вагоне. Она  сидела  на  третьей  от  меня
скамейке, ко мне боком, и читала, а я целых полчаса на нее смотрел. Смотреть
на нее было для меня ну все равно как  за  бабочкой  охотиться,  как  редкий
экземпляр  ловить.  Крадешься  осторожненько,  душа  в   пятки   ушла,   как
говорится... Будто перламутровку {Перламутровка (Great Spangled Fritillaria)
- крупная бабочка красивой перламутровой окраски.} ловишь. Я хочу сказать, я
о  ней  думал  всегда  такими  словами,  как  "неуловимая",  "ускользающая",
"редкостная"... В ней была какая-то утонченность, не то что в  других,  даже
очень хорошеньких. Она была - для знатока. Для тех, кто понимает.
    В тот год, когда она еще в школу уезжала, я не знал,  кто  она  и  что.
Только фамилию отца - доктор Грей, да еще как-то слышал, говорили на встрече
секции жесткокрылых, что вроде мать у нее попивает. И правда,  раз  встретил
ее мамашу в магазине, слышал, как она с продавцом  разговаривает  -  голосок
жеманный, футы ну-ты, тон барский, и видно  сразу,  из  тех,  кто  не  дурак
выпить: штукатурка с лица чуть не валится и всякое такое.
    Ну а потом в  нашей  городской  газете  напечатали,  что  она  получила
стипендию в Лондонском художественном училище и какая она умная и способная.
И я узнал ее имя, красивое, как она сама, - Миранда. И  узнал,  что  изучает
искусство. После этой статьи все сразу пошло  по-другому.  Вроде  мы  как-то
сблизились, хотя конечно, не знали друг друга в том смысле, как  это  обычно
бывает.
    Не могу объяснить, отчего да почему... только как я ее впервые  увидел,
сразу понял: она -  единственная.  Конечно,  я  не  окончательно  свихнулся,
понимал, что это всего лишь мечта, сновидение, и так оно и осталось бы, если
бы не эти деньги. Я прямо грезил средь бела дня, придумывал всякие  истории,
вроде я ее встречаю, совершаю подвиги, она восхищается, мы женимся и  всякое
такое. Ничего дурного и в голове не держал.  Потом  только.  Но  это  я  еще
объясню.
    В грезах этих она рисовала картины, а  я  занимался  своей  коллекцией.
Представлял себе, как она меня любит, как ей коллекция моя нравится, как она
рисует и раскрашивает свои картины. Как мы с ней вместе работаем в  красивом
современном доме, в большущей комнате с таким  огромным  окном  из  цельного
стекла, и вроде собрания секции жесткокрылых в этой комнате проходят. И я не
молчу, как обычно, чтоб ненароком не сморозить чего, и мы с ней -  хозяин  и
хозяйка, и все к нам с уважением. И она такая  красивая  -  светлые  волосы,
серые глаза, - что от зависти все мужики зеленеют, прямо на глазах.
    Ну конечно, эти все приятные мечты таяли, когда  я  видел  ее  с  одним
парнем, самоуверенным, наглым, из тех,  кто  позаканчивал  частные  школы  и
теперь раскатывают в спортивных автомобилях. Я раз на тотализаторе  встретил
его, он стоял у соседнего окошечка. Я  вносил,  а  он  получал.  И  говорит,
дайте-ка мне полусотенными. А вся шутка в том и заключалась, что  выигрыш  у
него был всего-то десять фунтов. Все они так. Ну, я видел иногда, как она  в
его машину садится, встречал их вместе или видел, как они в этой  машине  по
городу катаются. Ну, тогда я очень бывал резок  со  всеми  на  работе  и  не
вписывал "X" в дневник энтомологических наблюдений. (Это все  до  того,  как
она в Лондон уехала. Тогда уж она его бросила.) В такие дни я позволял  себе
дурные мысли. Тут уж она рыдала и валялась у меня в ногах. Один раз  даже  я
представил себе, как бью ее по щекам: как-то видел в одной пьесе по  телеку,
парень дал пощечину своей подружке. Может, тогда-то все и началось.


а это?  ;)  

EvilAngel

Джон Фаулз. Коллекционер

Paolo

EvilAngel права).это фаулз
Быть богатым отнюдь не означает быть счастливым, как обладать женщиной отнюдь не означает любить ее /А. Ривароль/
Не бойся совершенства, тебе его не достичь никогда / Сальвадор Дали/
Беда, когда у человека не хватает ума, чтобы хорошо сказать, или здравого смысла, чтобы осторожно промолчать/ Жан Де Лабрюйер/

 


По всем вопросам пишите по адресу gratispp@mail.ru