[Для просмотра ссылки зарегистрируйтесь]
Я всегда хотела быть похожей на неё. Таня была на шесть лет старше и всегда казалась мне красавицей, умницей и примером для подражания. Мы были сводными сестрами, от разных матерей, но мне всегда казалось, что нет человека роднее и ближе. Таня, всегда безупречно одетая, накрашенная и неизменно веселая, никогда не относилась ко мне как к «банному листу», младшей сестренке, заглядывающей в рот и мешающей жить своей, полноценной жизнью.
Мы не жили вместе, но каждый её визит (а это бывало часто) сулил мне новые истории, маленькие презенты и бесконечное ощущение родства. Как будто мы были единым целым. Первая помада, первая модная кофточка, первые слова о том, что иногда нельзя идти на поводу у мужчин – все это я получила от Тани. Она буквально заменила мне маму, хотя по возрасту не могла и не должна была быть ею.
Таня была очень мудрая девушка. И у неё всегда все было хорошо. По крайней мере мне так казалось. Она вовремя закончила институт, начала работать и уже год встречалась с мужчиной своей мечты. И хотя все это я узнавала только по её рассказам, передо мной всплывали яркие детали Таниной жизни.
Стараясь не отставать, я закончила школу с серебряной медалью, довольно легко поступила в институт и окунулась в студенческую жизнь. С парнями как-то не складывалось, да оно мне и не было нужно. Между лекциями, предсессионным мандражем и посиделками в кафе с подругами я узнала, что Таня выходит замуж.
Просто в один прекрасный день она пришла, чуть грустная и растерянная, и объявила:
- Ирка, я выхожу за Пашу.
На мой вопрос, почему она грустит, она как-то по-детски на меня посмотрела и ответила вопросом на вопрос:
- Я в смятении. Думаешь, стоит?
Конечно, стоит, Таня! Я видела её мужчину, несколько раз они заходили к нам в дом, где я жила вместе с нашим отцом. Паша очень ей подходил – высокий, широкоплечий и темноволосый. Каждый раз он залихватски мне подмигивал и говорил, что я готовлю «ужас как», но «кофе варю прекрасно». Вводил в смущение меня, уже взрослую восемнадцатилетнюю девчонку, заставлял краснеть. Потом брал в охапку смеющуюся Таню и уходил с ней в их дом. Я считала, что Тане повезло, и мечтала найти такого же близкого мне человека.
Таня, не думай, выходи замуж. Это твой идеальный спутник и твоя мечта. А ты – его.
Мы с ней сидели в моей девичьей комнате, на краешке кровати, и я уже планировала, как Таня будет одета и какой крем будет на торте. Но Таня меня огорошила:
- Мы не хотим пышную свадьбу, просто распишемся через два месяца.
С трудом мне удалось уговорить её на празднование.
Таня, это же твой день свадьбы, может быть, единственной за всю жизнь.
Наконец, после недели уговоров Таня поддалась, и мы начали приготовления. Для меня это было захватывающее приключение – выбрать платье, составлять меню. Все мы делали вдвоем. Паша часто появлялся с новыми идеями и советами. Праздновать было решено в нашем доме, квартира была большая и вмещала в себя много гостей. Рекордно быстро мы справились со всем и теперь почти что не отдыхали, считая недели до свадьбы.
Платье для невесты Таня отправила забирать меня и Пашу – сама в этот день почувствовала себя плохо. Он был на машине, и в другой конец города мы добрались без проблем.
И вот я, такая счастливая за сестру, с белым облаком из кружев, сижу на заднем сиденье.
Краешком глаза я увидела, что Паша смотрит на меня в зеркало заднего вида.
- У тебя такое мечтательное выражение лица!
Я разулыбалась – уже представила, как Таня будет надевать это платье.
- …. Тебе бы тоже пошло такое платье. Только не белое, а розоватое – у тебя красивая кожа, и цвет подчеркнул бы её сияние.
- Ну, я замуж не собираюсь. Не хочу. И рано мне.
- У нас сегодня по плану еще квартиру наряжать. Таня себя плохо чувствует, так что придется вдвоем.
Я с готовностью кивнула. Свадьба была назначена на послезавтра. Отец должен был вернуться из командировки прямо в день свадьбы.
Отзвонившись Тане, что платье забрано и что мы приступаем к декору квартиры, мы с увлечением занялись делом. Паша ненадолго оставил меня одну, пообещав скоро вернуться. И действительно, вернулся с охапками цветов. Красные, красные розы. Их было много, и Паша сказал, что будет красиво расставлять их по всей квартире.
Поздно вечером, уставшие, но довольные тем, что работы осталось всего на полдня, мы сидели на кухне.
- Ира, а вот скажи мне – ты сама когда замуж собираешься?
- Лет через шесть, не раньше.
- На примете никого нет?
- Не-а. Никого, честно.
- У тебя сейчас никого нет?
- Ага. И никогда не было. Кофе хочешь?
- «Один Нэскафе, одна неслучайная встреча», - повторил Паша слова из всем известного рекламного ролика. – А давай кофе с коньяком? На улице не май месяц. Да и вкусно.
Мы пили кофе с коньяком, коньяк с кофе и напоследок просто коньяк. Паша вдруг стал казаться мне таким же родным, как и Таня. Захотелось рассказать ему все о своей жизни, о любви к Тане и о планах на жизнь.
Я говорила, говорила, говорила, закрывала глаза и снова говорила… пока не почувствовала чужие губы на своих губах. Горячая волна захлестнула меня от живота и до макушки. Это было неожиданно, ужасно и прекрасно одновременно. В тот момент я навряд ли осознавала, в какой ситуации оказалась – все казалось далеким и призрачным, впереди блекло рисовалась свадьба. Банально донельзя – меня напоили.
Не думайте, я даже не пыталась возражать – я просто не была на это способна. И в Паше, ставшем для меня таким родным, я узрела нечто большее, чем просто мужа моей сестры.
Все, что произошло дальше, я до сих пор помню – и горячие губы с привкусом кофе, и руки, сильные мужские руки на моих бедрах, горячий шепот о том, что «мне понравится», и невыносимую боль, смешанную с чувством удивления и смущения, и беглый взгляд на кружевное белое чудо, висевшее на плечиках в этой же комнате.
На следующее утро я проснулась одна. Полдня ревела белугой, застирывала кровавые пятна на простыне и ломала кроваво-красные розы. Как глупо, как бездарно и некрасиво.
Паша появился ближе к вечеру, но меня не было дома – я уехала, оставив краткий сухой перечень дел, которые ему надо было сделать.
И поехала… к Тане. Собрала всю волю в кулак, надела гримасу безмятежного счастья и рассказала о том, что квартира потрясающе украшена и что завтра – самый счастливый день её жизни. Таня, я тебя очень люблю.
И Таня… неожиданно расплакалась. Мне больно резануло по сердцу, и к горлу подступил неприятный комок.
- Ир, мы не хотим этой свадьбы. Просто я жду ребенка. Как ты думаешь, почему мы так спешили?
Я онемела. Такова жизнь, таковы её законы… А Таня тем временем продолжала.
- Он не очень-то и любит меня. Просто ты знаешь, какие у меня принципы. И у меня все должно быть хорошо… И у ребенка все должно быть хорошо...
Слезы ручьем стекали у меня по щекам. Было мерзкое ощущение, оно было внутри, поедало меня.
Мы сидели так еще очень долго – две зареванные, отчаявшиеся женщины, на уголке кровати. Мне было безумно жалко её, себя и её будущего ребенка.
То, что произошло после, рассказывать не имеет смысла. Обычная история: поженились, родили очаровательную девочку, жили как все – не плохо и не хорошо. Паша потерял в моих глазах всякую привлекательность. Я презирала его, и когда они приходили с Таней и их дочкой в гости, я почти не общалась с ним.
В конце концов они развелись. Развелись через три года - тогда, когда я готовилась уже к собственной свадьбе. Тане я так ничего не рассказала про ту ночь и никогда не расскажу. Просто потому что я её сильно люблю.
