Эта зарисовка была написана под впечатлением от произведения Alya [Для просмотра ссылки зарегистрируйтесь] . Благодарю автора за интересную идею.
Сижу на подоконнике. Вокруг ночь и тишина. Приглушенный шум города не в счет – он где-то там, далеко. Я поднимаю голову, вглядываюсь в черное-черное небо. Нет ни малейшего намека на звезды, очень темно и одиноко. Здесь и сейчас, среди сотен, тысяч, миллионов людей я одинок как никогда. Они спят и видят сны, любят и ненавидят, тоскуют и радуются, ссорятся и мирятся… А я один, мне даже наорать не на кого. Разве что на ночь?
Медленно встаю на подоконник, с минуту вглядываюсь в темные окна домов напротив. Левая нога не спеша съезжает на карниз… Четыре утра. Город спит и не слышит меня. Никто не увидит, не испугается, не вызовет спасателей. Ощущение высоты и всемогущества пьянит. Я не хочу, чтобы меня видели, спасали… Единственное, что мне сейчас нужно – побыть наедине с собой, ночью и Смертью. Только последняя не спешит, всегда знает свое точное время.
Я стою на скользком карнизе. Кажется, одно неверное движение и конец… Это только кажется.
Отпускаю раму. Рука сама собой возвращается назад. Она не даст мне… не допустит. Это наша старая игра. Я резко отпускаю руки и неловко заваливаюсь вперед. Двадцать-тридцать секунд полета, стоят ли они этого? Не знаю. Зависаю в воздухе между четвертым и пятым этажами, меня отбрасывает к стене, пришпиливает к ней, словно бабочку булавкой, неведомой силой. Мгновение и я стою на вертикальной стене, ощущая босыми ногами шершавость бетона.
Смотрю вниз – я был в шаге от Нее. Черт! Она не пустила меня опять! Ненавижу!..
Поднимаюсь вверх по стене, вхожу в открытое окно, на подоконнике которого только что сидел. На душе паршиво. Впрочем, как и всегда после таких ночей.
Когда я попробовал это впервые? Лет в шестнадцать, наверное. Тогда меня как раз бросила Мари – моя первая любовь, сказав мне, что я – помешанный идиот. Она была не далека от истины, если быть честным с собой до конца. Тогда я был таким. Помешанным, двинутым… Таким и остался, пожалуй.
В тот раз меня сняли. Мама пришла раньше обычного, не дала упасть. А так хотелось…
Позже был провал первого альбома. Я снова на карнизе. Я почти упал… Почти.
Почему-то я никогда не резал вены, даже не пытался. Хотя традиционно все начинают с этого. Я никогда не глотал снотворное или какую-нибудь дрянь. Смерть от передоза меня никогда не интересовала. Только прыжок с высоты, только свободное падение. Одно оно было всегда моей страстью. Я всегда был помешан на ощущении свободного полета, хоть никогда и не прыгал с парашютом. А раньше хотелось…
Слава. Неожиданно свалившаяся популярность. «Sex. Drugs. Rock-n-Roll». Может у всех от этого срывает крышу? Может, все лезут в окно двадцать пятого этажа и пытаются стоять на вертикальной стене? Нет. Не думаю.
Это началось года три назад. Было турне, были концерты раз в два дня. Лондон, Париж, Вена, Берлин, Брюссель, Копенгаген… Толпы фанатов, забитые площадки, теплый прием. Это и есть слава? Успех? Признание? Чего еще желать? Я хотел одного – умереть. Тогда я решил похоронить свой непрошенный талант, бросить все. Знали бы все мои поклонники, как мне это осточертело?!
Ночь и Она не пустили меня. Окно отеля было замуровано намертво. Не помогло даже мое ослиное упрямство. Может, хозяева подозревали, что я хочу выпрыгнуть? Не удивлюсь. Действительно, зачем молодому, успешному, знаменитому музыканту снимать маленький номер в дешевом отеле на окраине Берлина?
В ту ночь я пообещал себе, что буду пытаться раз в год. Ничего не меняется. Мне никак не удается выиграть этот бой. Жизнь делает подарки, а я, как капризный ребенок, ору, что мне надо больше… Я хочу другого, идиот. С Судьбой не поспоришь.
Шаг, еще один. Может, попробовать снова?
17 марта – 28 апреля 2006 года.
